|
|
 |
|
|
Из домашней библиотеки С.О.В.
|
|
|
|
|
Я вовсе не это имела в виду: без него я бы не поехала. Наоборот, нам обоим следовало остаться в Форксе. Однако его ответ меня отвлек и слегка разозлил: как будто я не могу никуда поехать, не попав в авиакатастрофу! Очень смешно.
Ну допустим, мое невезение и впрямь привело к катастрофе. В таком случае что именно мог бы сделать ты?
А почему упал самолет?
Теперь Эдвард сдерживал улыбку.
Пилоты напились вдребезги.
Ерунда – я бы сам сел за штурвал.
Ну конечно! Я поджала губы и попыталась еще раз.
Оба двигателя взорвались, и мы падаем в смертельном штопоре на землю.
Я бы подождал, пока мы упадем достаточно низко, схватил тебя в охапку, пробил стенку и выпрыгнул. А потом прибежал бы с тобой обратно на место падения самолета, и мы бы, шатаясь, бродили вокруг, изображая парочку самых везучих людей в мире.
Я молча уставилась на него. – Что такое? – прошептал Эдвард. – Ничего, – едва слышно сказала я, ошеломленно качая головой. Я стерла расстроивший меня разговор и написала еще одну строчку:
Обещай, что в следующий раз все расскажешь.
Без следующего раза наверняка не обойдется. Одно и то же будет повторяться, пока кто-нибудь не погибнет. Эдвард долгим взглядом посмотрел мне в глаза. Интересно, как я выгляжу? Лицо вроде бы холодное, значит, кровь не прилила к щекам. Ресницы все еще мокрые. Он со вздохом кивнул.
Спасибо.
Листок исчез у меня из-под носа. Я удивленно подняла взгляд и увидела, как к нам идет мистер Берти. – Мистер Каллен, что это тут у вас? Что-нибудь интересное для всего класса? Эдвард невинно посмотрел на него и поднял листок, лежавший сверху. – Это мои конспекты, – с недоумением в голосе ответил он. Мистер Берти бегло прочитал написанное – наверняка безупречный конспект его собственной лекции – и, нахмурившись, отошел. Позже, на математике (единственном предмете, где со мной не было Эдварда) до моих ушей донеслись кое-какие сплетни. – Ставлю на гигантского индейца, – сказал кто-то. Я искоса глянула в ту сторону и увидела Тайлера, Майка, Остина и Бена: поглощенные разговором, они сидели нос к носу. – Да уж, – прошептал Майк, – ну и громила этот Джейкоб. Думаю, он побьет Каллена. Похоже, Майку это пришлось бы по душе. – Вряд ли, – не согласился Бен. – Эдвард не так прост. Он всегда такой… уверенный в себе. По-моему, он вполне может за себя постоять. – Бен прав, – согласился Тайлер. – Кроме того, если этот парень отделает Эдварда, то вы же понимаете, что его братья в стороне не останутся. – А ты в Ла-Пуш давно ездил? – спросил Майк. – Мы с Лорен пару недель назад на пляж поехали, так видел бы ты дружков Джейкоба. Такие же громилы. – Эх, жаль, что все обошлось, – вздохнул Тайлер. – Боюсь, мы никогда не узнаем, кто кого побил бы. – А по-моему, ничего не кончилось, – сказал Остин. – Может, еще и посмотрим. Майк усмехнулся. – Никто не хочет сделать ставки? – Десятку на Джейкоба, – тут же откликнулся Остин. – Десять на Каллена, – присоединился Тайлер. – Десять на Эдварда, – согласился Бен. – На Джейкоба, – сказал Майк. – Кстати, кто-нибудь в курсе, из-за чего они повздорили? – поинтересовался Остин. – От этого может зависеть результат. – О причине нетрудно догадаться, – ответил Майк и покосился на меня, Бен и Тайлер тоже глянули в мою сторону. Судя по выражению лиц, ни один из них не догадался, что я все слышала. Они быстро отвернулись и зашуршали тетрадками. – А я все-таки ставлю на Джейкоба, – пробормотал Майк себе под нос.
Глава четвертая Природа
Неделя выдалась хуже некуда. Я знала, что на самом деле ничего не изменилось. Ну да, Виктория опять за мной охотится, но разве я хоть на минуту поверила, что она оставит меня в покое? Ее появление всего лишь подтвердило мои подозрения. Нет никаких причин для нового приступа паники. Легко сказать «нет причин для паники». До выпускного осталось всего несколько недель. Не глупо ли мне, слабой и вкусной, сидеть и ждать очередного несчастья? Быть человеком слишком опасно: того и гляди попадешь в беду. Такая, как я, не должна быть человеком: столь невезучее существо не может оставаться беззащитным. Но меня никто не слушал. – Белла, нас здесь семеро, – сказал Карлайл. – У нас есть Элис, которая не даст Виктории напасть неожиданно. Думаю, ради Чарли мы должны придерживаться первоначального плана. – Солнышко, мы никому не позволим тебя и пальцем тронуть, – присоединилась Эсми. – Ты ведь это прекрасно знаешь. Пожалуйста, не переживай. – Она поцеловала меня в лоб. – Я очень рад, что Эдвард тебя не убил, – заявил Эмметт. – С тобой гораздо веселее. Розали свирепо на него посмотрела. Элис закатила глаза: – Ты меня обижаешь. Неужели ты на самом деле тревожишься? – Если здесь нет ничего страшного, то зачем вы с Эдвардом потащили меня во Флориду? – подозрительно спросила я. – Белла, разве ты не заметила, что Эдвард склонен немножко, самую капельку, перегибать палку? Джаспер использовал свой странный талант управления эмоциями и безмолвно стер во мне все следы паники и напряжения. Я почувствовала себя уверенней и позволила им пропустить мимо ушей мою отчаянную мольбу. Конечно же, спокойствие улетучилось, как только мы с Эдвардом вышли из комнаты. В общем, все решили, что мне нужно выбросить из головы чокнутую вампиршу, которая намерена меня убить. А я буду как ни в чем не бывало заниматься своими делами. Я попыталась. И с удивлением обнаружила, что есть вещи, о которых думать столь же неприятно, как и о том, что я вот-вот разделю участь динозавров. А все потому, что реакция Эдварда разозлила меня больше всего. – Это ваше с Карлайлом дело, – сказал Эдвард. – Разумеется, ты знаешь, что я готов сделать это нашим с тобой делом, если захочешь. При одном известном тебе условии, – закончил он с ангельской улыбкой. Тьфу ты! Знаю я это условие! Эдвард пообещал, что сам меня укусит, когда я захочу… если только мы сначала поженимся. Иногда мне кажется, что он притворяется, будто не может читать мои мысли: а иначе как бы он узнал единственное условие, которое я не могу принять? Единственное условие, которое может меня задержать. В общем, как ни крути, неделя выдалась паршивая. А сегодня самый скверный день. Любой день становится скверным, когда Эдварда нет рядом. Элис не предвидела ничего необычного в эти выходные, поэтому я настояла, чтобы Эдвард воспользовался шансом поохотиться вместе с братьями. Ему ведь скучно ловить мелкую дичь поблизости. – Поезжай, развейся, – сказала я. – Привези мне парочку горных львов. Я бы никогда не призналась Эдварду, как мне плохо, когда он уезжает: тут же возвращаются кошмары времени разлуки. Эдвард ужасно расстроился бы и побоялся меня оставить даже в случае крайней необходимости. В начале так и было – когда мы только вернулись из Италии. Его золотистые глаза стали черными, и он страдал от жажды гораздо больше, чем следовало. Теперь я делаю вид, что все хорошо, и практически выталкиваю его за дверь всякий раз, когда Эмметт и Джаспер хотят поохотиться. Боюсь, что он все-таки разгадал мою тайну. Частично. Утром на моей подушке лежала записка:
Я вернусь так быстро, что ты не успеешь по мне соскучиться. Побереги мое сердце: я оставил его у тебя.
И вот впереди длинная пустая суббота, которую нечем заполнить, кроме утренней смены в магазине спорттоваров миссис Ньютон. Впрочем, есть еще утешительное обещание Элис: «Я поохочусь рядом с домом. Если понадобится, то прибегу через пятнадцать минут. Буду начеку на случай неприятностей». В переводе это означало: не вздумай наделать глупостей только потому, что Эдвард уехал. Элис не хуже брата может разобрать мой пикап на части. Хотя не все так плохо. После работы я собиралась помочь Анжеле написать извещения – будет чем отвлечься. Да и Чарли в хорошем расположении духа из-за отсутствия Эдварда; пока есть такая возможность, нужно радоваться его прекрасному настроению. Элис переночует у меня, если уж я скисну настолько, что попрошу ее об этом. А завтра Эдвард вернется. Как-нибудь переживу. Не хотелось появляться на работе ни свет ни заря, так что завтрак я ела не торопясь, склевывая кукурузные хлопья по одному. Помыв посуду, я выстроила магниты на холодильнике в идеально ровную линию. Кажется, у меня начинается навязчивый невроз. Последние два магнита – простые черные кружочки, которые мне нравятся за то, что могут спокойно удерживать десяток листов бумаги, – никак не хотели строиться в ряд с остальными. Они оказались обращены друг к другу противоположными полюсами, и каждый раз, когда я ставила на место последний, его сосед выпрыгивал из ряда. Не знаю почему (наверное, и в самом деле невроз начинается), меня это раздражало. Неужели нельзя быть послушными магнитиками?.. Упрямая до абсурда, я упорно сдвигала их вместе, словно надеялась, что они внезапно сдадутся. Можно, конечно, перевернуть один обратной стороной вверх, но это похоже на поражение. В конце концов, разозлившись больше на себя, чем на магниты, я сняла их с холодильника и прижала друг к другу. Это потребовало определенного усилия: магниты оказались слишком сильны, чтобы сдаться без боя. И все же я заставила их смирно лежать рядом. – Ну вот, – сказала я вслух (разговор с неодушевленными предметами – всегда плохой признак). – Ничего страшного, видите? Секунду я стояла, как идиотка, не желая признавать, что законы природы нарушить нельзя. Потом вздохнула и приложила их обратно к дверце холодильника – на приличном расстоянии друг от друга. – И вовсе незачем так упрямиться… Ладно, пора убираться из дома – пока неодушевленные предметы не начали сами со мной разговаривать. Когда я вошла в магазин, Майк методично протирал пол между рядами полок, а его мать раскладывала на витрине новые товары. Они не заметили моего прихода и продолжали препираться. – Тайлер не может поехать в другое время, – пожаловался Майк. – Ты сказала, что после выпускного… – Ничего, потерпишь, – отрезала миссис Ньютон. – Займетесь чем-нибудь другим. В Сиэтл ты не поедешь, пока полиция не прекратит безобразия, которые там творятся. Бетти Кроули сказала Тайлеру то же самое, так что не надо на меня дуться… А, доброе утро, Белла. – Она заметила меня и быстро изменила интонацию. – Ты сегодня рано. Карен Ньютон не из тех людей, у кого вам придет в голову спрашивать о спортивных товарах. Мелированные светлые волосы всегда элегантно собраны на затылке, ногти на руках отполированы мастером маникюра, педикюр тоже безупречен, что легко заметить, потому что миссис Ньютон носит туфли на шпильках, которые даже отдаленно не напоминают ни одну из выстроившихся на полках моделей туристических ботинок. – Обошлось без пробок на дорогах, – пошутила я, доставая из-под прилавка свой жилет жуткого оранжевого цвета. Меня удивило, что миссис Ньютон так разошлась из-за поездки в Сиэтл – прямо, как Чарли. По-моему, она слишком преувеличивает. – Эээ… м-да… – Миссис Ньютон на мгновение замялась, перебирая стопку рекламных брошюрок, которые раскладывала возле кассы. Я замерла, не успев всунуть в жилет вторую руку: этот взгляд мне хорошо знаком. Когда я предупредила Ньютонов, что не смогу работать у них летом (то есть бросаю их в самое горячее время), они стали натаскивать на мое место Кэти Маршалл. Платить обеим сразу им не по карману, поэтому… – Я собиралась тебе позвонить, – сказала миссис Ньютон. – Вряд ли сегодня набежит целая толпа. Мы с Майком, скорее всего, и сами справимся. Мне очень жаль, что ты так рано встала… В любой другой день такой поворот событий меня безумно обрадовал бы. Но сегодня… – Мам, это несправедливо! – запротестовал Майк. – Если Белла хочет работать… – Нет-нет, ничего, миссис Ньютон. Майк, все в порядке. Мне надо к экзаменам готовиться, и вообще… Не хотелось становиться причиной семейного раздора, когда мать с сыном и так уже поспорили. – Спасибо. Кстати, ты не могла бы по дороге на улицу выбросить эти брошюрки в мусорку? Их принесла какая-то девушка, и я пообещала ей разложить брошюрки на прилавке, но места нет. – Конечно, миссис Ньютон. – Я положила на место жилет, взяла под мышку стопку бумаги и вышла в дождливую морось. Мусорный контейнер стоял с торца магазина, рядом с парковкой для сотрудников. Я потащилась туда, обиженно отшвыривая с дороги каждый попадавшийся под ноги камешек. Только я собралась отправить в мусорку кипу ярко-желтых бумажек, как мне бросился в глаза напечатанный на всю страницу жирным шрифтом заголовок, из которого прямо-таки выпрыгнуло одно слово. Схватив брошюрки обеими руками, я уставилась на картинку под заголовком. В горле застрял комок.
СПАСИТЕ ВОЛКА В НАШЕМ ЗАПОВЕДНИКЕ
А внизу аккуратный рисунок: сидя под сосной и закинув голову, волк воет на луну. Картинка меня очень расстроила: волк выглядел жалобно и одиноко, будто воет от горя. Я уже летела к пикапу, все еще сжимая в руках брошюрки. У меня было не больше пятнадцати минут. Должно хватить. До Ла-Пуш всего-то пятнадцать минут езды, и я наверняка успею пересечь невидимую границу еще до того, как окажусь в самом городке. Пикап завелся с пол-оборота. Элис не могла предвидеть этот мой поступок, потому что я его не планировала. Спонтанные действия – вот в чем фокус! И если двигаться достаточно быстро, то есть шанс воспользоваться своим преимуществом. Брошюрки я, не глядя, бросила в кабину, и они рассыпались по пассажирскому сиденью: сотня заголовков жирным шрифтом, сотня черных воющих волков на желтом фоне. Я неслась по мокрому шоссе, включив дворники на полную мощность и не обращая внимания на стоны древнего мотора. Максимум, который я могла выжать из пикапа – пятьдесят пять миль в час. Будем надеяться, этого хватит. Где проходит граница, я понятия не имела, но, когда показались первые домики Ла-Пуш, почувствовала себя увереннее: сюда Элис наверняка не может за мной последовать. Позвоню ей сегодня днем от Анжелы, уговаривала я себя, чтобы Элис убедилась, что со мной все в порядке. Ей вовсе незачем нервничать и злиться: когда Эдвард вернется, он будет зол за двоих. Когда я затормозила перед знакомым домом, покрашенным облупившейся красной краской, пикап был на последнем издыхании. Я смотрела на домик, который когда-то служил мне убежищем, и в горле снова застрял комок. Не успела я заглушить мотор, как в дверях показался ошеломленный Джейкоб. Рев пикапа прекратился, и во внезапно наступившей тишине Джейк удивленно выдохнул: – Белла? – Привет, Джейк! – Белла! – завопил он, и на его лице расплылась улыбка, которую я так ждала: словно солнце выглянуло из облаков. – Глазам своим не верю! Он подбежал к пикапу и почти сдернул меня с сиденья; мы оба прыгали от радости, как дети. – Как ты сюда попала? – Сбежала тайком! – С ума сойти! – Привет, Белла! – Билли выехал к дверям на инвалидной коляске, чтобы посмотреть, что происходит. – Привет, Би… Договорить мне не удалось, потому что Джейк стиснул меня в медвежьих объятиях так, что я чуть не задохнулась, и закружил. – Как здорово, что ты приехала! – Дышать… не могу… – просипела я. Джейк засмеялся и поставил меня на ноги. – С возвращением, Белла! И прозвучало это как «с возвращением домой».
Мы были слишком возбуждены, чтобы чинно сидеть дома, и пошли прогуляться. Джейкоб чуть ли не прыгал; пришлось несколько раз напоминать ему, что ноги у меня не десяти футов длиной. Шагая рядом с Джейком, я почувствовала, что во мне просыпается мое второе «я»: младше возрастом и более безответственное. Девчонка, которая при случае способна выкинуть нечто ужасно глупое без всякой на то причины. Нашего веселья хватило на первые несколько вопросов: как дела, чем занимаемся, сколько времени я могу провести в Ла-Пуш и как тут оказалась. После недолгих колебаний я поведала Джейкобу про брошюрку с волком – Джейк так расхохотался, что деревья вокруг затряслись. Потом, когда мы неторопливо прошли позади магазина и продрались сквозь густые кусты, окружавшие дальний конец Первого пляжа, беззаботная болтовня закончилась. Мы слишком быстро добрались до причин нашей долгой разлуки, и я увидела, как на лице моего друга застыло хорошо знакомое выражение горечи. – Так что это вообще такое было? – Джейкоб яростно пнул сухую ветку; та пролетела над песком и зашуршала на камнях. – В смысле, когда последний раз… ну, до того, как… – Джейк запинался, не зная, что сказать. Вдохнул поглубже и попытался еще раз: – Я имею в виду… теперь все точно так же, как было до того, как он уехал? Ты все ему простила? Теперь уже я сделала глубокий вдох: – Нечего было прощать. Мне хотелось пропустить все эти обвинения и упреки, но я знала, что нам придется это обсудить, прежде чем мы сможем поговорить о других вещах. Джейк поморщился, словно лимон надкусил. – Жалко, что, когда Сэм нашел тебя прошлой осенью, у него не оказалось с собой фотоаппарата. Это стало бы вещественным доказательством номер один. – Никого не посадили на скамью подсудимых. – Хотя кое-кого и следовало бы. – Даже ты не станешь обвинять его, если узнаешь, почему он уехал. Несколько секунд Джейкоб молча сверлил меня взглядом. – Ну давай, – ехидно поддразнил он, – просвети меня. Его враждебность начала раздражать, задевая за живое. Неприятно, что Джейк на меня злится. Это напоминает тот давний ужасный день, когда Джейк, повинуясь приказу Сэма, сказал, что мы не можем быть друзьями. Я остановилась на секунду, чтобы собраться с духом. – Прошлой осенью Эдвард уехал от меня, потому что не хотел, чтобы я дружила с вампирами. Он думал, что мне будет лучше, если он уедет. Джейкоб задумался и на минуту потерял дар речи. Что бы он ни собирался сказать мне, его заранее заготовленный ответ явно не соответствовал ситуации. Джейк не представляет, что именно заставило Эдварда принять такое решение; трудно вообразить, что подумал бы Джейк, если бы знал о нападении на меня Джаспера. – И все же Эдвард вернулся, – пробормотал Джейк. – Силы воли не хватило сделать, как задумал? – Если ты помнишь, я сама поехала и привезла его. Джейкоб на мгновение уставился на меня – и отступил: выражение лица смягчилось, и голос стал спокойнее. – Верно. Только я так и не понял, в чем было дело. Я в нерешительности закусила губу. – Это что, тайна? – В голосе Джейка послышалось поддразнивание. – Тебе запрещено мне рассказывать? – Нет! – рявкнула я. – Просто история слишком длинная. Джейкоб самоуверенно улыбнулся и пошел по пляжу, не сомневаясь, что я пойду следом. Если Джейк будет себя так вести, то чего я вообще сюда притащилась? Я машинально поплелась за ним, раздумывая, не развернуться ли и не поехать ли домой. Правда, дома придется объясняться с Элис… пожалуй, торопиться некуда. Джейкоб подошел к знакомому стволу: целое дерево, с корнями и ветками, выбросило на берег. Побелевший ствол глубоко ушел в песок. В некотором смысле, это было наше дерево. Джейк уселся на созданную природой скамейку и приглашающе похлопал по стволу. – Я люблю длинные истории. В ней есть погони и перестрелки? Я закатила глаза. – Что-то вроде того. – Какой же ужастик без погонь и перестрелок! – Ужастик! – фыркнула я. – Ты слушаешь или так и будешь меня прерывать? Джейк сделал вид, что закрыл рот на замок и выбросил ключ через плечо. Я попыталась сдержать улыбку, но не смогла. – Придется начать с того, что ты сам видел. Джейк поднял руку, как на уроке. – Говори, – разрешила я. – Это даже хорошо, – сказал он. – Я не очень-то понял, что именно тогда происходило. – Вообще-то, все не так просто, поэтому слушай внимательно. Ты знаешь, что Элис способна предвидеть события? Волки не очень обрадовались, когда выяснилось, что древние легенды о сверхъестественных способностях вампиров соответствуют истине, поэтому хмурое выражение на лице Джейка я приняла за утвердительный ответ и принялась рассказывать, как мы гонялись за Эдвардом по Италии. Подробности я свела к минимуму, умолчав обо всем, что не имело особого значения. Рассказывая, как Элис «увидела» планы Эдварда покончить с собой, когда он подумал, что я умерла, я взглянула на Джейка, однако его лицо оставалось бесстрастным. Иногда казалось, что Джейкоб глубоко задумался, и я сомневалась, слушает ли он меня. Он только однажды прервал мой рассказ: – Так значит, эта пиявка-предсказательница нас не видит? – На лице Джейка светились одновременно восторг и враждебность. – Правда? Вот здорово! Я стиснула зубы. Мы сидели в молчании, и Джейк внимательно смотрел на меня, ожидая продолжения. Я хмуро сверлила его взглядом. – Ох! – спохватился Джейк, осознав свой ляп. – Извини. И снова символически запер рот на замок. Когда дело дошло до рассказа о Вольтури, догадаться о чувствах Джейка труда не составило: сжатые челюсти, мурашки на коже рук и раздутые ноздри. Я обошлась без лишних подробностей, сказав только, что Эдварду удалось договориться с Вольтури и нас отпустили, – умолчав о взятом с нас обещании и ожидаемом визите. Не хватало еще, чтобы Джейку снились мои кошмары. – Теперь ты все знаешь. Твоя очередь. Что произошло, когда я проводила выходные у мамы? Наверняка Джейкоб расскажет мне больше Эдварда: он не боится меня напугать. Внезапно оживившийся Джейк наклонился вперед. – Короче, в субботу вечером, как обычно, я с Квилом и Эмбри бегал по лесу, патрулируя территорию, и вдруг откуда ни возьмись «Ба-бах!». – Джейк раскинул руки, изображая взрыв. – Свежий след! Оставленный минут пятнадцать назад, не больше. Сэм хотел, чтобы мы его дождались, но я ведь не знал, что ты уехала, и не знал, присматривают ли за тобой твои кровососы. В общем, мы со всех ног помчались за вампиршей, и все же ей удалось нас обогнать и перейти границу. Мы рассредоточились вдоль линии, надеясь, что пиявка сунется обратно. Честно говоря, достала она нас. – Джейк мотнул головой, и ему на глаза упала челка, растущая из короткого ежика. – Мы забрались слишком далеко на юг. Каллены оттеснили пиявку к нам, только на несколько миль севернее. Могла бы получиться классная засада, если бы мы знали, где ждать. Джейк снова помотал головой и поморщился. – И тут мы влипли. Сэм с остальными ребятами добрался до нее раньше нас, но пиявка плясала на самой границе, а с другой стороны собралась вся шайка кровопийц. Здоровый такой, как там его… – Эмметт. – Ну да, он самый. Здоровяк бросился на эту рыжую, а она быстрее молнии!.. Он пролетел за нее и чуть не врезался в Пола. А Пол… Ну, ты же знаешь Пола. – Еще бы! – У Пола случилось короткое замыкание. Да и у кого бы не случилось? Прямо под носом – кровопийца!.. Пол прыгнул… Не смотри ты на меня так! Вампир был на нашей территории! Я постаралась не показывать чувства, чтобы Джейк продолжил рассказ. От нервного напряжения ногти до боли впивались в ладони, хотя я знала, что все закончилось благополучно. – Короче, Пол промахнулся, и здоровяк перешел обратно на свою сторону. Но тут эта… ну, такая, блондинка… – На лице Джейкоба отразилась забавная смесь гадливости и невольного восхищения, когда он попытался описать сестру Эдварда. – Розали. – Неважно. В общем, она готова была стоять насмерть, так что я и Сэм прикрыли Пола по бокам. Тогда их вожак и другой такой блондин… – Карлайл и Джаспер. Джейк бросил на меня недовольный взгляд. – Да наплевать мне, как их зовут! Ладно, пусть будет Карлайл. Он заговорил с Сэмом, пытаясь погасить ссору. Потом началась какая-то фигня, и все вдруг успокоились – это тот самый, о котором ты мне рассказывала, морочил нам головы. Хотя мы и понимали, что происходит, все равно не могли не успокоиться. – Я знаю, как себя при этом чувствуешь. – Злым, как черт, вот как себя чувствуешь! Но злиться можешь только потом. – Джейк сердито покачал головой. – В общем, Сэм и вожак кровопийц договорились, что главное – это Виктория, и мы опять за ней погнались. Карлайл пустил нас вперед, чтобы мы могли найти след, однако рыжая вскоре скрылась в скалах к северу от Мака – где граница несколько миль идет вдоль самого берега. И там ушла в воду. Здоровяк и тот, спокойный, хотели получить разрешение пересечь границу и пойти за рыжей, но мы, конечно же, не дали. – Хорошо. То есть, хотя вы вели себя очень глупо, я рада. Эмметт всегда слишком рискует. Ему могло непоздоровится. Джейкоб фыркнул. – Значит, твой вампирчик сказал тебе, что мы напали без всякой причины, а его невинные дружки… – Нет, – прервала я Джейка. – Эдвард рассказал мне то же самое, хотя и не столь подробно. Джейк хмыкнул и наклонился за камешком, ничем не отличавшимся от миллионов таких же камешков у нас под ногами. Лениво швырнул его футов на сто в воду залива. – Я думаю, она вернется. У нас будет еще одна попытка. Меня передернуло: разумеется, Виктория еще вернется! А скажет ли мне Эдвард о ее возвращении? Сомневаюсь. Придется не спускать глаз с Элис, выжидая признаков, предвещающих новое появление рыжей… Джейк, похоже, не заметил моего состояния. Надув губы, он отстраненно смотрел на волны. – О чем задумался? – спросила я после долгого молчания. – О том, что ты мне рассказала. Как предсказательница увидела тебя прыгающей со скалы и подумала, что ты покончила с собой, и как в результате началось черт знает что… Ты хоть понимаешь, что если бы подождала меня – что тебе и следовало сделать! – то пия… Элис не увидела бы, как ты прыгаешь? И ничего бы не изменилось. Скорее всего, мы сейчас сидели бы в моем гараже – как всегда по субботам. В Форксе не было бы никаких вампиров, а мы с тобой… – Джейк замолк и задумался. – Эдвард все равно вернулся бы. – Ты уверена? – Когда мы расстались… нам обоим было очень плохо. Джейк хотел что-то сказать – что-то злое, судя по выражению лица, но спохватился, глубоко вдохнул и начал сначала: – Ты знаешь, что Сэм на тебя очень злится? – На меня? – Я опешила. – А, понятно. Думает, что если бы не я, то и их бы здесь не было. – Да нет, дело вовсе не в этом. – А в чем тогда? Джейк наклонился, поднял еще один камешек и стал вертеть его в руках. Не сводя глаз с черного камешка, он тихо сказал: – Когда Сэм увидел… какая ты была вначале, когда Билли рассказал ему, как Чарли беспокоился, что ты не поправишься, и потом, когда ты стала прыгать со скал… Я поморщилась. Вот уж о чем мне никогда не позволят забыть! Джейк блеснул глазами и поднял на меня взгляд. – Сэм думал, что ты единственная на свете, у кого есть причины ненавидеть Калленов так же сильно, как он сам их ненавидит. А когда ты как ни в чем не бывало позволила им вернуться в свою жизнь, он почувствовал себя… Преданным. Я ни на секунду не поверила, что только Сэм так себя почувствовал. И яд в моем голосе предназначался им обоим: – Скажи своему Сэму, что он может пойти… – Посмотри-ка! Джейк показал на орла, пикирующего в океан с невероятной высоты. В последний момент птица вышла из пике, и только когти на мгновение чиркнули по воде. Тяжело хлопая крыльями, орел потащил пойманную рыбину к берегу. – Это можно видеть повсюду. – Голос Джейка прозвучал отчужденно. – Природа берет свое: охотник и добыча, непрерывный цикл жизни и смерти. Смысл лекции о природе до меня не дошел: по-моему, Джейк пытался сменить тему. И вдруг он с мрачным юмором поглядел мне в глаза. – И все же ты не увидишь, чтобы рыба пыталась поцеловать орла. Такого не бывает. – Джейкоб насмешливо ухмыльнулся. Я натянуто улыбнулась, хотя во рту все еще стоял привкус ядовитых слов. – А может, рыба пыталась, – предположила я. – Кто знает, о чем она думала. Орлы ведь такие красавцы. – Так вот в чем все дело, да? – Голос Джейка внезапно зазвенел. – Красавец, говоришь? – Джейкоб, не болтай глупости! – Ну, тогда дело в деньгах? – не унимался он. – Очень мило, – пробормотала я, вставая с сухого дерева. – Я польщена твоим мнением обо мне. Развернулась и пошла прочь. – Эй, да не злись ты! – Джейк оказался прямо за моей спиной: схватил меня за руку и повернул к себе лицом. – Я серьезно! Я пытаюсь разобраться, в чем дело, и ни черта не понимаю! Под сведенными над переносицей бровями глаза Джейка сверкали черным. – Я его люблю. Не за красоту, не за богатство! – Я выплюнула последнее слово Джейку в лицо. – По мне, так лучше бы обойтись и без того, и без другого. Тогда пропасть между нами не казалась бы такой глубокой. Потому что он самый заботливый, любящий, замечательный и порядочный человек из всех, кого я знаю. Конечно же, я люблю его. Что тут непонятного? – Все непонятно! – Джейкоб, тогда будь любезен, объясни мне кое-что. – Я не стала скрывать сарказм. – А за что же можно любить? Раз уж, по-твоему, я люблю не за то. – Лучше всего найти того, кто принадлежит к твоему виду. Обычно это срабатывает. – Офигительный совет! Стало быть, мне остается только Майк Ньютон. Джейкоб дернулся и закусил губу. Я видела, что мои слова его задели, однако слишком разозлилась, чтобы почувствовать себя виноватой. Он отпустил меня и отвернулся; скрестив руки на груди, уставился на океан. – Я обычный человек, – едва слышно пробормотал он. – Но не такой обычный, как Майк, – безжалостно наступала я. – Или ты все еще думаешь, что именно это важнее всего? – Это разные вещи. – Джейк не отрывал взгляда от свинцово-серых волн. – От меня ничего не зависело. Я недоверчиво хохотнула. – А ты думаешь, от Эдварда что-то зависело? Он понятия не имел, что с ним происходит – как и ты. Джейкоб мелко тряс головой. – Знаешь, ты ужасно самодоволен и всегда уверен в своей правоте – несмотря на то, что ты сам оборотень. – Это разные вещи, – повторил Джейк, хмуро уставившись на меня. – В чем же разница? Ты мог бы с чуточку большим пониманием относится к Калленам. Ведь ты и не представляешь, какие они славные. Джейкоб еще больше нахмурился. – Их не должно быть вообще. Само их существование неестественно и противно природе. Долгое время я смотрела на него. Джейк не сразу заметил мой взгляд. – В чем дело? – Кстати, о неестественном… – намекнула я. – Белла, – сказал он каким-то другим голосом. Взрослым голосом. Голосом человека, старше меня – отца или учителя. – Я таким родился. Это часть меня, часть того, чем является моя семья и все наше племя. И это причина того, что мы до сих пор существуем. И кроме того, – Джейк поглядел на меня сверху вниз, и в его черных глазах я ничего не смогла прочитать, – я все еще человек. Он взял мою руку и прижал к своей горящей лихорадочным жаром груди. Сквозь футболку я чувствовала под ладонью ровное биение сердца. – Нормальные люди не гоняют на мотоциклах так, как ты. Джейк слегка улыбнулся. – Белла, нормальные люди убегают подальше от чудовищ. А я никогда и не говорил, что я нормальный человек. Я просто человек. На Джейка невозможно дуться. Я убрала руку с его груди, и улыбнулась. – Ладно, на мой взгляд, ты очень даже похож на человека. Сейчас. – Я чувствую себя человеком. – Джейк отчужденно смотрел мимо меня. Его нижняя губа задрожала, и он ее прикусил. – Джейк… – прошептала я, потянувшись к его руке. Именно поэтому я сюда и приехала. Именно ради этого я согласна вынести все, что меня ждет по возвращении домой. Потому что под маской злости и сарказма Джейк прятал боль. Я видела это и не знала, как помочь. Но должна была попытаться. Джейку я обязана слишком многим. Он стал частью меня, и с этим уже ничего не поделать.
Глава пятая Импринтинг
– Джейк, как у тебя дела? Чарли сказал, что плохо… К лучшему изменений нет? Его теплая рука накрыла мою. – Да не так уж все и плохо, – ответил он, не поднимая глаз. Разглядывая разноцветные камешки под ногами, Джейк неторопливо пошел обратно к дереву-скамейке и потащил меня за собой. Я опять села на ствол, а Джейк, вместо того, чтобы сесть рядом, опустился на сырой каменистый берег. Наверное, не хочет, чтобы я видела его лицо. Хотя мою руку он так и не выпустил. Я начала молоть чепуху, чтобы заполнить пустоту молчания: – Сто лет у вас не была. Наверняка куча всякого-разного случилась. Как там Сэм и Эмили? А Эмбри? Как Квил… Я запнулась, вспомнив, что про друга Джейка Квила лучше не спрашивать. – Ох уж этот Квил, – вздохнул Джейк. Значит, это все же произошло: Квил присоединился к стае. – Жаль, – пробормотала я. К моему удивлению, Джейкоб фыркнул: – Не вздумай ему это сказать! – Почему? – Квилу жалость не нужна. Наоборот, он на седьмом небе от счастья. Я ничего не поняла. Ведь все остальные волки очень огорчились, зная, что друг должен разделить их судьбу. – Чего это он? Джейк задрал голову и поглядел на меня. Улыбнулся и закатил глаза. – Квил думает, что ничего лучшего с ним случиться не могло. Ведь ты наконец понимаешь, что с тобой происходит. Он ужасно рад вернуться к друзьям – и к тому же теперь он один из «избранных». – Джейк снова фыркнул. – Пожалуй, удивляться нечему. Вполне в духе Квила. – Ему это нравится? – Честно говоря, это нравится почти всем, – неохотно признался Джейк. – Есть ведь и преимущества: скорость, свобода, сила… чувство принадлежности к семье. Лишь мы с Сэмом очень переживали. Да и то Сэм уже давно перестал. Только я нюни распускаю. – Джейкоб рассмеялся. У меня появился миллион вопросов: – А почему вы с Сэмом не похожи на остальных? И что вообще с Сэмом произошло? В чем там дело? – Вопросы сыпались один за другим, не давая возможности вставить ответ, и Джейк опять засмеялся. – Это длинная история. – Я уже рассказала тебе одну длинную историю. Кроме того, домой я не тороплюсь, – ответила я и поморщилась при мысли о том, что мне за это будет. Джейкоб моментально поднял на меня глаза, почувствовав двойной смысл моих слов. – Он разозлится? – Да, – призналась я. – Он терпеть не может, когда я делаю что-то… небезопасное. – Вроде прогулок с оборотнем. – Вот именно. Джейкоб пожал плечами. – Тогда не возвращайся. Я лягу спать на диване. – Гениальная идея, – проворчала я. – В таком случае он непременно пойдет меня искать. Джейк напрягся, потом кисло улыбнулся: – В самом деле пойдет? – Если подумает, что со мной что-то стряслось, то скорее всего пойдет. – Моя идея с каждой секундой нравится мне все больше. – Ради бога, Джейк! Меня это уже достало. – Что именно? – То, что вы оба готовы убить друг друга! – пожаловалась я. – Вы меня с ума сводите. Неужели нельзя вести себя как цивилизованные люди? – Он действительно готов меня убить? – хмуро ухмыльнулся Джейк, не обратив внимания на мой гнев. – Не настолько, насколько ты готов его убить! – Я поняла, что ору во весь голос. – По крайней мере, он ведет себя, как взрослый человек. Знает, что, причиняя боль тебе, он причиняет боль мне – и поэтому никогда не станет этого делать. А тебе на это, похоже, наплевать! – Ну да, конечно, – пробормотал Джейк. – Он и мухи не обидит. – Тьфу ты! Я вырвала руку из ладони Джейка и оттолкнула его голову. Подтянула колени к груди, крепко обхватила их руками и, кипя от ярости, уставилась на горизонт. Несколько минут Джейк молчал. Потом поднялся с земли, сел рядом со мной и обнял меня одной рукой за плечи. Я стряхнула его руку. – Извини, – тихо сказал он. – Я постараюсь вести себя прилично. Я промолчала. – Так хочешь узнать про Сэма? – спросил он. Я пожала плечами. – Странная история. То, что случилось с Сэмом… я даже не уверен, сумею ли объяснить, что к чему. Хотя я и злилась на Джейка, его слова раздразнили мое любопытство. – Я слушаю, – сухо сказала я. Краем глаза я заметила расплывающуюся на лице Джейка улыбку. – Сэму пришлось куда хуже, чем остальным. Потому что он оказался первым, рядом с ним никого не было. Дедушка Сэма умер еще до его рождения, а отца он так и не увидел. Никто не мог распознать симптомы. Когда это случилось впервые – первый раз, когда он превратился, – Сэм подумал, что сошел с ума. Ему понадобилось две недели, чтобы взять себя в руки и превратиться обратно. Это было еще до твоего приезда в Форкс. Мать Сэма и Ли Клируотер обратились в полицию и к лесникам, чтобы организовать поиски. Думали, несчастный случай или еще что-то… – Ли Клируотер? – удивилась я. Ли была дочерью Гарри, и при звуке ее имени на меня нахлынула волна жалости. Гарри Клируотер, давний друг Чарли, прошлой весной умер от инфаркта. Голос Джейка изменился. – Да. Они с Сэмом дружили со школы. Стали встречаться, когда Ли было лет четырнадцать. И когда Сэм исчез, она чуть с ума не сошла. – Но Сэм и Эмили… – Об этом я потом расскажу: это тоже часть истории. – Джейк медленно вдохнул и резко выдохнул. Пожалуй, глупо было думать, что до Эмили Сэм никогда никого не любил. Большинство людей влюбляются много раз в жизни. Просто я видела Сэма с Эмили и не могла представить его с кем-то еще. Сэм так на нее смотрел… очень похоже на то, как иногда смотрит Эдвард – на меня. – Сэм вернулся, – продолжал Джейкоб. – Но ни с кем не хотел говорить о том, что с ним случилось. Пошли слухи: в основном болтали, что он связался с дурной компанией. Как-то Сэм столкнулся с дедушкой Квила, старым Квилом Атеарой, который зашел проведать миссис Улейс. Сэм пожал ему руку, и старый Квил чуть копыта не откинул. – Джейк засмеялся. – Почему? Джейкоб положил ладонь мне на щеку и повернул лицом к себе – он склонился вперед, и его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от моего. Ладонь у него горела, словно Джейка лихорадило. – Понятно, – пробормотала я. Какая у Джейка горячая ладонь и как близко его лицо… Мне стало неловко. – У Сэма была температура. Джейкоб снова засмеялся. – Рука горела, будто он держал ее на плите. Джейк был так близко, что я ощущала тепло его дыхания. Я спокойно подняла руку и убрала его ладонь с лица, хотя и переплела наши пальцы, чтобы он не обиделся. Джейк с улыбкой отклонился назад, ничуть не обманутый моим напускным равнодушием. – В общем, мистер Атеара пошел прямиком к другим старейшинам, – продолжал Джейк. – Только они еще знали и помнили. Мистер Атеара, Билли и Гарри даже видели, как их дедушки превращались. После рассказа старого Квила они тайно встретились с Сэмом и объяснили ему, в чем дело. Когда Сэм понял, ему стало легче: теперь он был не один. Старейшины знали, что не только на него повлияло возвращение Калленов. – Это имя Джейк произносил с невольной горечью. – Но в то время все остальные еще должны были подрасти. Так что Сэм ждал, пока мы к нему присоединимся… – Каллены об этом и понятия не имели, – прошептала я. – Они не думали, что здесь до сих пор есть оборотни. Не знали, что, приехав сюда, заставят тебя измениться. – Какая разница – знали или не знали? Ведь это все равно произошло. – Ты, похоже, злопамятный. – А, по-твоему, я должен все прощать, как ты? Не всем же быть святыми и мучениками. – Джейкоб, пора тебе повзрослеть! – Если бы я мог, – пробормотал он. Я уставилась на Джейкоба, пытаясь вникнуть в смысл его слов. – Что ты сказал? Джейк хихикнул. – Так, одна из тех странностей, о которых я говорил. – Ты… не можешь… повзрослеть? – в недоумении спросила я. – То есть как? Ты не… не стареешь? Это что, шутка? – Уж какие тут могут быть шутки. Мое лицо запылало. Глаза наполнились слезами – от злости. Зубы клацнули, и челюсти сжались. – Белла? Да что я такого сказал? Я снова вскочила на ноги, сжимая кулаки и дрожа всем телом. – Ты. Не. Стареешь, – прорычала я сквозь зубы. Джейк мягко потянул меня за руку, заставляя сесть на место. – Никто из нас не стареет. Что с тобой? – Я что, единственная на свете, кто станет старой? Я старею каждый день, черт бы их всех побрал! Я уже кричала, размахивая руками. Маленькая часть меня понимала, что я устроила истерику вполне в стиле Чарли, однако эту здравомыслящую частичку почти целиком затмила огромная часть, напрочь не способная мыслить здраво. – Да пропади оно все пропадом! Что за дурацкий мир? Где справедливость? – Белла, успокойся. – Заткнись, Джейк! Молчи! – Ты действительно сейчас топнула ногой? Я думал, девчонки так только в кино делают. Я зарычала, но на Джейка это не произвело никакого впечатления. – Все не так плохо, как ты думаешь. Садись, я тебе объясню. – Я постою. – Ладно, как хочешь. Послушай, на самом деле я постарею – когда-нибудь. – То есть как? Он похлопал по стволу. Секунду я испепеляла Джейка взглядом, потом все же села: моя ярость погасла так же неожиданно, как и вспыхнула, и я успокоилась достаточно, чтобы понять: я веду себя глупо. – Когда мы сможем держать себя в руках достаточно долго, чтобы перестать… Когда мы на длительное время перестаем превращаться, то снова начинаем стареть. Это нелегко. – Он покачал головой, внезапно засомневавшись. – Думаю, нам еще не скоро удастся научиться так владеть собой. Даже Сэм пока не может. К тому же присутствие целой банды вампиров прямо у нас под носом все только усложняет. Мы не можем перестать превращаться, пока племени нужна защита. Но у тебя вовсе нет причин устраивать из-за этого истерику, потому что я уже старше тебя – по крайней мере, физически. – Что ты имеешь в виду? – Белла, посмотри на меня. Разве я похож на шестнадцатилетнего подростка? Я оглядела с головы до ног его мощное тело, стараясь быть объективной: – Пожалуй, не похож. – Вовсе не похож. Потому что когда запускается ген оборотня, мы за несколько месяцев полностью вырастаем. Вымахиваем так, что дальше некуда. – Он поморщился. – Физически мне лет двадцать пять или около того. Так что не стоит вопить, что ты старше меня – лет семь у тебя еще есть в запасе. «Двадцать пять или около того». В голове не укладывается. Но я помнила, как Джейк внезапно вырос: у меня на глазах вытянулся и оброс мышцами. Помнила, как он каждый день выглядел немного по-другому… Я потрясла головой, чувствуя легкое головокружение. – Ну так что, ты будешь слушать про Сэма – или будешь орать на меня из-за вещей, которые я не в силах изменить? Я вздохнула. – Извини. Для меня возраст – вопрос щекотливый. Задел за живое. Взгляд Джейка посуровел: казалось, парень тщательно подбирает слова. Поскольку мне не хотелось обсуждать и правда щекотливые вопросы – вроде моих планов на будущее или договоров, которые могут быть нарушены, если осуществятся эти планы, – я подтолкнула разговор в нужном направлении: – Значит, когда Сэм понял, что происходит, когда Билли, Гарри и мистер Атеара объяснили, в чем дело, ему стало гораздо легче. И еще ты сказал, что в этом есть и хорошие стороны… – Я запнулась. – Почему Сэм так ненавидит Калленов? Почему хочет, чтобы я тоже их ненавидела? – А вот это самая странная странность. – Меня удивить трудно. – Уж это точно, – ухмыльнулся Джейк. – В общем, ты права. Когда Сэм узнал, что происходит, ему полегчало. В основном его жизнь… ну, прежней она уже не была, но дела пошли на лад. – Лицо у Джейка стало напряженным, будто он собирался сказать что-то неприятное. – Сэм ничего не мог рассказать Ли. Мы никому не должны об этом говорить без крайней необходимости. И кроме того, для Сэма стало небезопасно находиться рядом с ней. Он пошел на уловки, как это сделал я с тобой. Ли ужасно злилась, что Сэм не говорит ей, где бывает, куда уходит по ночам и почему всегда такой усталый. Но они пытались сохранить отношения, потому что очень любили друг друга. – А потом она узнала, в чем дело? И поэтому они расстались? Джейк покачал головой. – Нет. Просто однажды из резервации Мака к Ли приехала ее сестра Эмили Янг. – Эмили – сестра Ли? – удивилась я. – Троюродная сестра. Правда, они очень близки и в детстве были, можно сказать, родными. – Какой ужас… И Сэм… – Я замолчала, качая головой. – Не торопись его осуждать. Ты знаешь, что такое «импринтинг»? – Импринтинг? – повторила я незнакомое слово. – Нет, не знаю. А что это? – Одна из тех странностей, с которыми мы должны мириться. Это происходит не со всеми. Вообще-то, это не правило, а редкое исключение. К тому времени Сэм уже наслушался всяких историй, которые мы привыкли считать легендами. Об импринтинге он слышал, хотя никогда не думал… – Так что это за штука? – поинтересовалась я. Джейк перевел взгляд на океан. – Сэм в самом деле любил Ли Клируотер. Однако после его встречи с Эмили это уже не имело значения. Иногда… мы не знаем точно почему… именно так мы находим подругу. – Джейк глянул на меня и зарделся. – То есть свою вторую половинку. – Как «так»? Любовь с первого взгляда, что ли? – насмешливо фыркнула я. Джейкоб не улыбнулся, темные глаза пристально следили за моим лицом. – Эта штука посильнее любви с первого взгляда. Больше, чем любовь. – Извини, – пробормотала я. – Ведь ты не шутишь, верно? – Верно. – Сильнее, чем любовь с первого взгляда? – В моем голосе все еще слышалось сомнение, и Джейк не мог его не заметить. – Мне трудно объяснить… Да и неважно на самом деле. – Он пожал плечами. – Ты хотела знать, что случилось с Сэмом, почему он терпеть не может вампиров… Они вынудили его измениться, заставили возненавидеть себя. Он их не выносит, потому что разбил сердце Ли и не сдержал данных ей обещаний. Каждый день он видит ее обвиняющий взгляд и знает, что она права. Джейк внезапно замолк, словно сказал что-то, чего говорить не следовало. – А как отреагировала Эмили? Если она была в таких близких отношениях с сестрой… Сэм и Эмили выглядели идеальной парой: как две половинки одного целого. И все же… как Эмили могла смириться с тем, что раньше Сэм принадлежал другой? Принадлежал девушке, которая была ей почти родной сестрой? – Сначала Эмили очень злилась. Но трудно сопротивляться такой преданности и обожанию. – Джейкоб вздохнул. – К тому же Сэм мог ей все рассказать. Когда ты находишь свою вторую половинку, то больше не связан правилами. Ты знаешь, откуда у Эмили шрамы на лице? – Да. – В Форксе говорили, что на Эмили напал медведь, но я-то знала правду. «На оборотней положиться нельзя, – как-то сказал Эдвард. – Люди, находящиеся рядом с ними, могут пострадать». – Как ни странно, именно таким образом они и помирились. Сэм пришел в ужас от того, что натворил, его тошнило от самого себя, он ненавидел себя за то, что сделал… И бросился бы под автобус, если бы это хоть как-то помогло Эмили. Он не мог прийти в себя… И тут почему-то получилось так, что Эмили стала его утешать, а потом… Джейкоб замолчал, и я поняла, что потом произошло нечто слишком личное, чтобы об этом рассказывать. – Бедная Эмили, – прошептала я. – Бедняга Сэм. Бедняжка Ли… – Да уж, Ли не повезло больше всех, – согласился Джейк. – Она храбрится. Будет подружкой невесты на свадьбе. Я смотрела в сторону, на неровные скалы на южной оконечности залива, выступающие из океана как обломанные пальцы, и пыталась переварить услышанное. Я чувствовала взгляд Джейка на своем лице: он ждал моего ответа. – А с тобой это случилось? – наконец спросила я, глядя в сторону. – Ну, любовь с первого взгляда? – Нет, – резко ответил он. – Это случилось только с Сэмом и Джаредом. Я хмыкнула, стараясь выказать лишь вежливый интерес. На самом деле у меня камень с души упал, и я задумалась почему. Хорошо, что Джейк не заявил, будто наши отношения – это какая-то мистическая связь, штучки оборотней. В наших отношениях и без того черт ногу сломит. Хватит с меня сверхъестественных явлений. Джейк тоже молчал, и в этом молчании чувствовалась неловкость. И мне вовсе не хотелось услышать, о чем он думает. – А с Джаредом что произошло? – спросила я, чтобы нарушить молчание. – Ничего страшного. Это оказалась девчонка, с которой он целый год просидел рядом в школе и на которую никогда не обращал внимания. А потом, после превращения, вдруг заметил и уже больше не сводил глаз. Ким на седьмом небе от счастья. Она была влюблена в него по уши и в дневнике уже везде писала его фамилию после своего имени. – Джейк ехидно засмеялся. Я нахмурилась. – Тебе Джаред рассказал?.. Ему не следовало такое говорить. Джейкоб закусил губу. – Да, зря я смеюсь… Хотя это все же ужасно смешно. Джаред ничего нам не говорил. Я ведь тебе уже рассказывал об этом, помнишь? – А что, когда вы обращаетесь в волков, вы слышите мысли друг друга? – Верно. Так же, как и твой кровосос. – Джейк насупился. – Эдвард, – поправила я. – Ну да, конечно. Именно так я узнал, что чувствует Сэм. Это вовсе не означает, что он сам рассказал бы нам… Честно говоря, мы все не в восторге. – В его голосе вдруг прозвучала горечь. – Никакой личной жизни, никаких секретов. Все, чего ты стыдишься, выложено на всеобщее обозрение. – И правда кошмар, – прошептала я. – Вообще-то, иногда это помогает, если нам нужно действовать вместе, – неохотно признался он. – Раз в сто лет, когда какой-нибудь кровосос пересекает нашу границу. С Лораном мы повеселились. И если бы в прошлую субботу у нас под ногами не мешались Каллены… эх! – простонал Джейк. – Мы могли бы ее поймать! Он со злостью сжал руки в кулаки. Я вздрогнула. Как бы я ни беспокоилась, что Джаспер или Эмметт пострадают, это беспокойство не шло ни в какое сравнение с паникой, которую у меня вызывала мысль о Джейкобе, нападающем на Викторию. Если на свете есть нечто, не поддающееся уничтожению, так это Эмметт и Джаспер. А Джейкоб все еще теплый и все еще человек. Он смертен. Я представила, как Джейкоб идет на Викторию, как ее блестящие волосы развеваются вокруг лица, странно похожего на кошачье… и меня затрясло. Джейкоб посмотрел как-то странно. – Разве с тобой не то же самое? Ведь он все время у тебя в голове. – Вовсе нет. Эдвард не в состоянии заглянуть в мою голову. Хотя и хотел бы. На лице Джейка отразилось замешательство. – Он не может меня слышать, – объяснила я, и по старой привычке в моем голосе прозвучало самодовольство. – Для него я единственная, кого он не может услышать. Мы не знаем почему. – Странно, – произнес Джейкоб. – Да уж. – Самодовольство испарилось. – Скорее всего, у меня с мозгами что-то не в порядке. – Я давно подозревал, что мозги у тебя набекрень, – усмехнулся Джейкоб. – Спасибо за комплимент. Солнце вдруг прорвалось из-за пелены облаков – я не ожидала такого сюрприза и прикрыла глаза, защищая их от блеска воды. Все вокруг изменило цвет: волны из серых стали синими, деревья из блекло-зеленых ярко-изумрудными, а разноцветные камешки заблестели, как самоцветы. Мы прищурились, привыкая к свету. Тишину нарушали только рев прибоя, эхом отдававшийся со всех сторон закрытой бухты, мягкое шуршанье гальки под набегающими волнами и крики чаек высоко в небе. Как хорошо! Джейкоб придвинулся ближе, прислонившись к моей руке. Он был такой теплый. Через минуту я уже сняла куртку. Джейк одобрительно хмыкнул и прислонился щекой к моей макушке. Солнце пригревало – хотя от Джейкоба жар шел сильнее, – и я лениво прикидывала, сколько времени мне понадобится, чтобы сгореть. Я повернула правую руку к солнцу и рассеянно наблюдала, как свет слегка отблескивает на шраме, оставшемся от укуса Джеймса. – О чем ты думаешь? – пробормотал Джейк. – О солнце. – Приятные мысли. – А ты о чем? – спросила я. Джейк усмехнулся. – Вспоминаю идиотский фильм, на который ты меня потащила. И как Майк Ньютон обрыгал все вокруг. Я тоже засмеялась. В тот вечер столько всего изменилось… Вспоминая его теперь, я испытывала не страх и не стресс, а желание улыбнуться. Это был последний вечер, который мы с Джейком провели вместе до того, как он узнал о своей сущности. Последнее человеческое воспоминание. И сейчас оно стало странно приятным. – Я скучаю по тем временам, – сказал Джейкоб. – Все было так просто, так понятно… Я рад, что у меня хорошая память. – Он вздохнул. Джейк почувствовал, как я внезапно напряглась: его слова мне кое-что напомнили. – Что с тобой? – Кстати, о хорошей памяти… – Я отодвинулась от Джейка, чтобы видеть его лицо. Сейчас на нем отражалось недоумение. – Не скажешь, что ты сделал в понедельник утром? Ты думал о чем-то, что расстроило Эдварда. «Расстроило» – это мягко сказано. Однако если я хочу получить ответ, не стоит начинать слишком жестко. Недоумение на лице Джейка рассеялось, и он рассмеялся: – Я просто подумал о тебе. Ему это не очень-то понравилось, а? – Обо мне? И что ты подумал обо мне? На этот раз Джейкоб засмеялся не так весело. – Вспомнил, как ты выглядела, когда тебя нашел Сэм. Знаешь, Сэм не может отделаться от этого воспоминания. А потом вспомнил, как ты впервые ко мне приехала. Ты даже не представляешь, в каком ужасном состоянии тогда была. Понадобились долгие недели, чтобы ты вновь стала похожа на человека. А как ты обхватывала себя руками, словно боялась, что рассыплешься на части… – Джейк поморщился и покачал головой. – Мне нелегко вспоминать твои переживания, но я был ни при чем. И подумал, что ему-то придется еще хуже. Я врезала Джейку по плечу. Рука заболела. – Джейкоб Блэк, не вздумай повторить это еще раз! Обещай, что больше никогда так не сделаешь! – Вот еще! Давненько я так не веселился! – Джейк, помоги мне… – Белла, да успокойся. Ну когда я его снова увижу? Можешь не переживать. Я встала и пошла прочь. Джейк схватил меня за руку. Я попыталась вырваться. – Джейкоб, мне пора. – Нет, подожди, – попросил он, крепче сжимая мою руку. – Извини. И… ладно, я больше не буду. Обещаю. Я вздохнула. – Спасибо, Джейк. – Тогда пойдем ко мне, – настойчиво предложил он. – Вообще-то, мне и правда пора ехать. Меня ждет Анжела Вебер, да и Элис волнуется. Не хотелось бы слишком сильно ее расстраивать. – Ты ведь только что приехала! – Мне тоже так кажется, – согласилась я и поглядела на солнце: каким-то образом оно уже стояло прямо над головой. Время пролетело удивительно быстро. Джейк насупился. – Когда я снова тебя увижу? – обиженно спросил он. – Когда Эдвард опять уедет, – пообещала я, не подумав. – Уедет? – Джейк закатил глаза. – Так это называется, да? То, что он делает. Тошнит меня от этих пиявок. – Если ты не можешь вести себя прилично, то я вообще больше не приеду! – пригрозила я, вырывая руку. Джейк не отпускал. – Ладно, не злись, – ухмыльнулся он. – Рефлексы сработали. – Если ты хочешь, чтобы я опять приехала, давай кое о чем договоримся. Джейк молча ждал продолжения. – Видишь ли, для меня все равно, кто вампир, а кто оборотень. Ты Джейкоб, он Эдвард, а я Белла. Остальное неважно. Он слегка прищурился. – Но ведь я все равно оборотень, – неохотно сказал Джейк. И с отвращением добавил: – А он остается вампиром. – А я Дева! – заорала я, не выдержав. Джейк с любопытством изучая выражение моего лица. Наконец он пожал плечами: – Если ты так хочешь… – Да. Хочу. – Ладно. Просто Белла и Джейкоб. И никаких дурацких Дев. Джейк улыбнулся знакомой улыбкой, по которой я так соскучилась. На моем лице расплылась ответная улыбка. – Джейк, я очень по тебе скучала, – вырвалось у меня. – Я тоже. – Его улыбка стала еще шире. Джейк смотрел на меня ясным, счастливым взглядом, в котором не осталось горькой злобы. – Больше, чем ты можешь себе представить. Ты скоро вернешься? – Как только смогу, – пообещала я.
Глава шестая Швейцария
Я ехала домой, не обращая внимания на мокро поблескивающую под солнцем дорогу. Думала о той лавине информации, которую на меня обрушил Джейкоб, и пыталась как-то в ней разобраться. Несмотря на перенапряжение мозгов, на душе полегчало. Я увидела улыбку Джейка и вытащила на свет божий все секреты… проблемы от этого не исчезли, но хотя бы уменьшились. Правильно сделала, что съездила повидать Джейка: я ему нужна. И судя по всему, думала я, прищуриваясь против солнца, никакой опасности и в помине не было. Он появился из ниоткуда. Еще минуту назад в зеркале заднего вида на залитом солнцем шоссе было пусто. И вдруг на моем хвосте повис серебристый «вольво». – Вот черт! – простонала я. Подумала, не остановиться ли, но у меня не хватит духу прямо сейчас с ним встретиться. Я-то рассчитывала, что будет время подготовиться… да и Чарли будет рядом и смягчит удар. По крайней мере, при Чарли он не станет на меня орать. «Вольво» следовал за мной всего в нескольких дюймах позади. Я не сводила глаз с дороги. Трусишка до мозга костей, я поехала прямиком к Анжеле, ни разу не встретившись со взглядом, который прожигал дыру в моем зеркале заднего вида. «Вольво» ехал за мной, пока я не затормозила возле дома Веберов. Он не остановился, а я не подняла глаз. Не хотела видеть выражение его лица. Как только «вольво» исчез из виду, я бегом помчалась по короткой подъездной дорожке к дверям. Не успела я постучать, как Бен уже открыл дверь, будто стоял в прихожей. – Привет, Белла! – удивленно воскликнул он. – Привет, Бен! А Анжела дома? Вдруг она забыла о наших планах? Я поморщилась от мысли, что придется ехать домой пораньше. – Конечно, – ответил Бен, и тут же на лестнице появилась моя подруга: – Белла! Бен заглянул мне через плечо: мы оба услышали приближающуюся машину. Звук меня не испугал: этот мотор затарахтел и замолк с громким выстрелом из выхлопной трубы. Ничего похожего на мурчание «вольво». Должно быть, тот самый гость, которого дожидался Бен. – Остин приехал, – сказал Бен, когда к нему подошла Анжела. С улицы послышался автомобильный гудок. – Пока! Я уже по тебе скучаю! – заявил Бен, обнимая Анжелу за шею и поворачивая ее лицо, чтобы смачно поцеловать. Через секунду Остин опять загудел. – Пока, Анжи! Я тебя люблю! – закричал Бен и вылетел мимо меня за дверь. Слегка покрасневшая Анжела пришла в себя и махала вслед, пока Бен и Остин не скрылись из виду. Потом повернулась ко мне с унылой улыбкой на лице. – Белла, спасибо, что согласилась помочь. От всей души спасибо. Ты спасла меня не только от неизлечимой травмы пальцев, но и от двухчасового просмотра бессмысленного, ужасно переведенного боевика. – Она облегченно вздохнула. – Рада, что удалось тебя выручить. – Я немного успокоилась. У Веберов все так обыденно. Простые человеческие драмы Анжелы странно меня успокоили. Хорошо хоть где-то люди живут нормальной жизнью. Я поднялась за подругой наверх в ее комнату. По дороге Анжела отпинывала в сторону разбросанные игрушки. В доме царила необычная тишина. – А где твои? – Родители повезли близнецов в Порт-Анжелес на день рождения. Мне даже не верится, что ты и правда согласилась мне помочь. Бен притворился, что у него рука болит. – Анжела скривилась. – Да ладно, ерунда, – ответила я и тут вошла в комнату Анжелы и увидела стопки конвертов. – Ничего себе! Анжела повернулась ко мне с извиняющимся видом. Теперь понятно, почему она откладывала это до последнего и почему Бен нашел предлог увильнуть. – Я думала, ты преувеличиваешь, – призналась я. – Если бы. Ну что, не передумаешь? – Ладно, давай уж, чего там. У меня целый день свободен. Анжела поделила стопку пополам и положила адресную книжку матери на стол между нами. Какое-то время мы сосредоточенно работали, и в комнате слышалось только тихое шуршание ручек по бумаге. – А чем сегодня занят Эдвард? – поинтересовалась Анжела через несколько минут. Моя ручка с силой врезалась в конверт, который я надписывала. – Эмметт приехал домой на выходные. Вроде бы они собирались пойти в поход. – Ты говоришь так, будто не уверена, что они пойдут. Я пожала плечами. – Тебе повезло, что у Эдварда есть братья, с которыми он может ходить в походы. Не знаю, что бы я делала, если бы не Остин. С ним Бен может заниматься всеми этими мальчишескими штучками. – Да уж, меня на природу как-то не тянет. И мне за ними в жизни не угнаться. Анжела засмеялась. – Я тоже предпочитаю сидеть дома. На минуту она сосредоточилась на своей стопке конвертов. Я написала еще четыре адреса. С Анжелой никогда не возникает надобности заполнить молчание бессмысленной болтовней. Как и Чарли, она не считает паузы неловкими. Однако, подобно Чарли, Анжела иногда слишком наблюдательна. – У тебя все в порядке? – тихо спросила она. – Ты как будто нервничаешь. Я смущенно улыбнулась. – Что, так заметно? – Да вообще-то не очень. Скорее всего, Анжела врет, чтобы меня не расстраивать. – Можешь не говорить, если не хочешь, – успокоила она. – А если тебе нужно выговориться, то я слушаю. Я собиралась сказать: «Спасибо, не стоит». В конце концов, у меня слишком много секретов, которые я должна хранить. И я не могу обсуждать свои проблемы с обычными людьми: это будет нарушением правил. И в то же время мне внезапно и необъяснимо захотелось именно этого: поговорить с обычной подружкой, пожаловаться на жизнь, как любой нормальный подросток. Эх, мне бы такие простые проблемы! К тому же хорошо бы пообщаться с кем-то, не имеющим отношения к этой заварушке между вампирами и оборотнями, чтобы взглянуть на вещи со стороны – непредвзято. – Не буду лезть не в свое дело, – пообещала Анжела, с улыбкой склоняясь над конвертом. – Да нет, – ответила я. – Ты права. Я и правда нервничаю. Это… из-за Эдварда. – Что-то случилось? С Анжелой легко разговаривать. Когда она задает такой вопрос, я уверена, что это не из нездорового любопытства и не в поисках сплетен, как сделала бы Джессика. Анжеле не безразлично, что я расстроена. – Он на меня злится. – Он? На тебя? Не может быть! – сказала она. – За что злится-то? Я вздохнула: – Помнишь Джейкоба Блэка? – А! – Да. – Он ревнует, – сказала Анжела. – Нет, не ревнует… Мне следовало бы заткнуться. Такие вещи объяснить невозможно. Но мне все равно хотелось продолжать разговор. Я и не думала, что так соскучилась по нормальному человеческому общению. – Эдвард думает, что Джейк… ну, типа плохо на меня влияет. Вроде как… опасен для меня. Ты ведь знаешь, как сильно я вляпалась несколько месяцев назад… Вообще-то это все такие глупости! К моему удивлению, Анжела покачала головой. – Ты чего? – спросила я. – Белла, я видела, как на тебя смотрел Джейкоб Блэк. Могу поспорить, что на самом деле Эдвард ревнует. – С Джейком у меня не такие отношения. – У тебя-то, может, и не такие, а вот у Джейка… Я нахмурилась. – Джейк знает, как я к нему отношусь. Я ему все сказала. – Белла, Эдвард всего лишь человек. И будет относиться к этому как любой другой парень на его месте. Я поморщилась. На это сказать мне было нечего. Анжела похлопала меня по руке. – Ничего, пройдет со временем. – Надеюсь. У Джейка сейчас трудный период. Я ему нужна. – Ведь вы с Джейкобом в довольно близких отношениях? – Как брат и сестра, – согласилась я. – А Эдварду он не нравится… Нелегко это, наверное. Интересно, как бы Бен на такое отреагировал? – задумалась она. Я слегка улыбнулась: – Как и любой другой парень на его месте. Анжела ухмыльнулась: – Скорее всего! Потом она сменила тему. Анжела не из тех, кто лезет в душу, и, похоже, почувствовала, что я не стану – не могу – продолжать разговор. – Я вчера получила распределение в общежитие. Конечно же, мне досталось самое дальнее от колледжа! – А Бен уже знает, где будет жить? – В самом ближнем. Вечно ему во всем везет. А ты как? Уже решила, где будешь учиться? Я уставилась на свои корявые закорючки на конверте. На секунду меня отвлекла мысль о том, что Анжела и Бен поступили в университет Вашингтона. Через несколько месяцев они уедут в Сиэтл. Станет ли там безопасно к этому времени? Переедут ли новорожденные вампиры в какой-нибудь другой город? И где-то в другом месте, словно в фильме ужасов, горожане будут содрогаться, читая заголовки газет. И не по моей ли вине появятся эти заголовки? Я попыталась стряхнуть с себя наваждение и слегка помедлила с ответом: – Наверное, поеду на Аляску. Там есть университет в Джуно. – На Аляску? – удивилась Анжела. – Правда? Ну то есть, это здорово. Просто я думала, что ты поедешь… ну, в более теплое место. Я рассмеялась, все еще не сводя глаз с конверта. – Да уж. Форкс радикально изменил мои взгляды на жизнь. – А как же Эдвард? У меня екнуло сердце, но я все же посмотрела на Анжелу и улыбнулась: – Эдварда холода на Аляске тоже не пугают. Анжела улыбнулась: – Ну еще бы! – И вздохнула: – Это так далеко. Вряд ли ты сможешь часто приезжать домой. Но хоть писать-то мне будешь? Я приуныла. Может, не стоило сейчас так сближаться с Анжелой? И все же не будет ли еще печальнее, если я упущу эти последние шансы? Я стряхнула с себя грустные мысли и ответила шуткой: – Если буду в состоянии печатать после этого! – Я кивнула на стопку надписанных конвертов. Мы засмеялись, и стало легко болтать о предметах и специальностях, пока мы дописывали остальные адреса: мне надо было всего лишь не думать об этом. В любом случае, на сегодняшний день у меня есть заботы поважнее. Я даже помогла Анжеле наклеить марки на конверты: уходить было страшно. – Как рука? – спросила Анжела. Я сжала и разжала пальцы. – Думаю, что снова смогу ею пользоваться – когда-нибудь. Внизу хлопнула дверь, и мы обе подняли глаза. – Анжи? – послышался голос Бена. Я попыталась улыбнуться, но губы дрожали. – Ну что ж, пожалуй, мне пора. – Оставайся, если хочешь. Хотя, скорее всего, Бен собирается рассказать мне весь фильм – во всех подробностях. – Да нет, пора, а то Чарли будет волноваться. – Спасибо за помощь. – Вообще-то, мне понравилось. Надо нам как-нибудь устроить что-то вроде этого. Собраться на девичник. – Непременно! В дверь спальни постучали. – Бен, заходи, – разрешила Анжела. Я встала и потянулась. – Белла! Ты осталась в живых! – мимоходом бросил мне Бен и сел на мое место рядом с Анжелой. Потом внимательно посмотрел на плоды наших трудов. – Молодцы! Жалко, что все уже сделано, а то я бы… – Он замолк и внезапно перешел к оживленному рассказу: – Анжи, ты пропустила все на свете! Такой классный фильм! Там последняя драка, все так срежиссировано, просто с ума сойти! И там один такой парень, ну в общем, это надо видеть! Анжела бросила на меня многозначительный взгляд. – Увидимся в школе! – нервно хихикнула я. – Пока, – вздохнула Анжела. К пикапу я шла, настороженно оглядываясь, но улица была пустынна. Всю дорогу домой я беспокойно проверяла все зеркала, но серебристый «вольво» нигде не показывался. Перед домом его тоже не было, хотя это ничего не значило. – Белла, ты? – позвал Чарли, когда я открыла дверь. – Привет, па! Чарли я нашла перед телевизором в гостиной. – Ну, как дела? – Хорошо, – отозвалась я. Не имеет смысла что-то скрывать от Чарли: все равно Билли скоро все расскажет. Кроме того, новости его обрадуют. – С работы меня отпустили, так что я съездила в Ла-Пуш. На его лице не отразилось должного удивления: Билли уже все рассказал. – Как дела у Джейкоба? – с притворным равнодушием поинтересовался Чарли. – Хорошо, – ответила я тем же тоном. – А к Веберам ты ездила? – Ага. Надписали все конверты. – Молодцы! – Чарли широко улыбнулся. Странно, что он так внимательно меня слушает: ведь по телевизору идет игра. – Я рад, что ты сегодня провела время с друзьями. – Я тоже рада. Я поплелась на кухню в поисках какого-нибудь занятия. К сожалению, Чарли уже вымыл посуду после обеда. Несколько минут я стояла на кухне, не сводя глаз с яркого пятна солнечного света на полу. Оттягивать до бесконечности невозможно. – Пойду позанимаюсь, – мрачно объявила я и пошла наверх. – Потом поговорим! – крикнул мне вслед Чарли. «Если выживу», – подумала я. Я аккуратно прикрыла дверь спальни и только потом повернулась. Конечно же, он был там: стоял у стены напротив меня, в тени возле открытого окна – с каменным лицом и в напряженной позе. И молча сверлил меня взглядом. Я сжалась, ожидая лавины, но ничего не случилось. Он просто молча не сводил с меня глаз – может, слишком разозлился, чтобы разговаривать? – Привет, – наконец выдавила я. Его лицо казалось вырезанным из камня. Я досчитала до ста, но он так и не шелохнулся. – Ну… в общем, я жива-здорова, – начала я. Из его груди вырвалось рычание, но выражение лица не изменилось. – Ничего страшного не произошло, – пожала я плечами. Он пошевелился: закрыл глаза и зажал переносицу правой рукой. – Белла, – прошептал он, – ты хоть понимаешь, что я чуть было не перешел границу? Чуть не нарушил договор, чтобы пойти за тобой? Ты знаешь, к чему это могло привести? Я поперхнулась, и он открыл глаза – холодные и темные, как ночь. – Ты бы не сделал этого! – Слова прозвучали чересчур громко. Я старалась не повышать голос, чтобы не услышал Чарли, но мне хотелось кричать: – Эдвард, они воспользуются любым предлогом, чтобы начать драку. Они будут вне себя от радости. Ты не должен нарушать правила! – Может, не только им охота подраться. – Хватит! – оборвала я. – Вы заключили договор – вот и придерживайтесь его! – Если он тебя обидит… – Перестань! – рявкнула я. – Об этом можешь не переживать. Джейкоб неопасен. – Белла! Ты не в состоянии судить, кто опасен, а кто нет. – Я знаю, что за Джейка переживать не надо. Ни мне, ни тебе. Эдвард заскрипел зубами. Руки сжались в кулаки. Он по-прежнему стоял возле стены, и мне ужасно не нравилось такое расстояние между нами. Я глубоко вдохнула и шагнула к Эдварду. Он не пошевелился, когда я обхватила его руками. Теплый вечерний свет проникал в окно, и от этого кожа Эдварда казалась особенно холодной. И весь он был словно ледышка – замерзший и неподвижный. – Прости, что заставила тебя так волноваться, – пробормотала я. Он вздохнул и немного расслабился. Положил руки мне на талию. – «Волноваться» – это мягко сказано, – проворчал он. – Сегодняшний день тянулся бесконечно долго. – Тебе не полагалось об этом знать, – напомнила я. – Я не рассчитывала, что ты так рано вернешься с охоты. Я посмотрела ему в глаза и наткнулась на его напряженный взгляд. И только тут заметила, что глаза у него слишком темные, с фиолетовыми кругами вокруг. Я неодобрительно нахмурилась. – Когда Элис увидела, что ты исчезла, я вернулся, – объяснил Эдвард. – Не надо было этого делать! Ведь теперь тебе снова придется уехать. – Я нахмурилась еще сильнее. – Я могу подождать. – Вот еще глупости! То есть, конечно, я знаю, что Элис не могла видеть меня с Джейкобом, но ты-то должен был знать… – А я не знал! – оборвал меня он. – И не жди, что я разрешу… – Что значит, не жди? Именно этого я и буду ждать! – Это больше не повторится. – Вот именно! Потому что в следующий раз ты не станешь так нервничать! – Потому что следующего раза не будет! – заявил Эдвард. – Но ведь я понимаю, что тебе нужно уезжать, хотя мне это и не нравится… – Это разные вещи. Жизнью я не рискую. – И я тоже! – Оборотни опасны. – А я так не думаю. – Белла, я не намерен это обсуждать. – И я тоже! Его руки снова сжались в кулаки – я чувствовала их на спине. – Ты действительно только о моей безопасности беспокоишься? – вдруг вылетело у меня. – Что ты имеешь в виду? – недовольно спросил он. – Ты не… – Теория Анжелы казалась все глупее. Я не знала, что сказать. – Ну, я имею в виду, ты ведь не станешь меня ревновать? – Ревновать? – Я серьезно! – Ну еще бы, в этом нет ничего смешного. Я подозрительно нахмурилась. – Или… дело вообще не в этом? Может, дело в какой-нибудь глупости вроде «вампиры и оборотни – смертельные враги»? Или это просто избыток тестостерона? Его глаза вспыхнули. – Все дело только в тебе! И мне нужно одно: чтобы ты была в безопасности. Черный огонь в его глазах не оставлял места сомнениям. – Ладно, – вздохнула я. – Поверю тебе. Но я хочу, чтобы ты знал: я не играю в эти ваши дурацкие игры врагов и друзей. Я нейтральная страна – Швейцария. И отказываюсь участвовать в территориальных спорах мифических созданий. Джейкоб для меня член семьи. Ты… я бы не сказала, что ты любовь всей моей жизни, потому что надеюсь, что буду любить тебя гораздо дольше этого. Любовь моего существования. И мне все равно, кто из вас вампир, а кто оборотень. Если Анжела окажется ведьмой, то и она может присоединяться к теплой компании. Эдвард молча смотрел на меня прищуренными глазами. – Швейцария! – еще раз многозначительно повторила я. Он нахмурился и вздохнул. – Белла, – начал Эдвард и замолк, брезгливо сморщив нос. – Ну что еще? – Ты это… не обижайся, но от тебя несет псиной. Эдвард криво ухмыльнулся, и я поняла, что мы помирились. Пока что.
Раз Эдвард пропустил эту охоту, то ему непременно нужно было поехать на следующую: в пятницу он уезжал с Джаспером, Эмметтом и Карлайлом в какой-то заповедник в Северной Калифорнии, в котором развелось слишком много горных львов. Мы так и не пришли к согласию относительно оборотней, но я позвонила Джейку без зазрения совести – когда подвернулась такая возможность: Эдвард отгонял «вольво» домой, прежде чем вернуться в мою спальню через окно. Джейку я сказала, что приеду в субботу. И это вовсе не было нечестным поступком. Эдвард прекрасно знал мои чувства. И если он снова сломает мой пикап, то Джейк может за мной заехать: Форкс – территория нейтральная, как и Швейцария – как и я сама. Поэтому поначалу я ничего не заподозрила, когда в четверг после работы в «вольво» меня ждала Элис, а не Эдвард. Дверца пассажирского сиденья была открыта, и незнакомая музыка сотрясала машину звуками баса. – Привет, Элис! – завопила я, залезая в машину и пытаясь перекричать завывания певца. – А где твой брат? Элис подпевала, беря на октаву выше и сплетая сложную гармонию между голосом и музыкой. Она кивнула мне, пропустив мой вопрос мимо ушей и целиком сосредоточившись на мелодии. Я захлопнула дверцу и зажала уши руками. Элис усмехнулась и убавила звук до фонового. А потом одновременно нажала на газ и на кнопку, закрывающую все дверцы на замок. – Что происходит? – Меня начали одолевать подозрения. – Где Эдвард? Элис пожала плечами: – Они уехали пораньше. – Ясно. Я попыталась справиться с нелепым разочарованием. Если он уехал пораньше, то и приедет тоже пораньше. – Все мальчишки уехали, и мы можем устроить девичник на всю ночь! – объявила Элис звенящим голосом. – Девичник на всю ночь? – повторила я. Мои подозрения явно не безосновательны! – Разве ты не рада? – мурлыкнула Элис. Я молча встретила ее сияющий взгляд. – Ты меня похитила, верно? Элис засмеялась и кивнула. – До субботы. Эсми договорилась с Чарли: ты переночуешь две ночи у меня, а завтра я отвезу тебя в школу и заберу после школы. Я стиснула зубы и отвернулась к окну. – Извини, – сказала Элис без тени сожаления в голосе. – Он мне заплатил сполна. – Чем? – прошипела я. – Купил мне «порше». Точно такой же, какой я угнала в Италии. – Она восхищенно вздохнула. – Мне нельзя ездить на нем по Форксу, но если хочешь, давай посмотрим, сколько времени займет поездка до Лос-Анджелеса. Могу поспорить, что привезу тебя домой еще до полуночи. – Без меня, – со вздохом ответила я, еле сдерживая дрожь. Мы мчались (всегда быстрее положенного) по извилистой подъездной дорожке. Элис остановилась возле гаража, и я бросила взгляд на машины: там, между «джипом» Эмметта и красным кабриолетом Розали, стоял сверкающий желтый «порше». Элис ловко выскочила из «вольво», подошла к своему подарку и провела рукой по капоту. – Красавчик, верно? – Не слишком ли Эдвард расщедрился? – недоверчиво проворчала я. – Он подарил тебе такое лишь за то, чтобы подержать меня пару дней под стражей? Элис скорчила гримасу. Через секунду меня осенило, и я задохнулась от ужаса: – Это за все те разы, когда Эдварда не будет рядом? Она кивнула. Я захлопнула дверцу и сердито затопала к дому. Вовсе не раскаивающаяся Элис пританцовывала рядом. – Элис, тебе не кажется, что это чуточку выходит за рамки? Может, даже чуточку похоже на психоз? – Нет, не кажется. – Она шмыгнула носом. – Сдается мне, ты не представляешь, насколько может быть опасен молодой оборотень. Особенно если я не в состоянии его видеть. Эдвард не может быть уверен, что ты в безопасности. Тебе не следует поступать так легкомысленно. – Ну да, а провести ночку с вампирами – это самое безопасное занятие на свете, – ядовито ответила я. Элис засмеялась. – Я сделаю тебе педикюр и все остальное, – пообещала она. Все было не так уж плохо – если не обращать внимания на то, что меня там держали насильно. Эсми привезла итальянские блюда – пальчики оближешь! – из самого Порт-Анджелеса, а Элис приготовила мои любимые фильмы. Даже Розали тихонько сидела с нами. Элис и правда настояла на том, чтобы сделать мне педикюр. Кажется, у нее был приготовлен целый список всего: наверное, насмотрелась дурацких сериалов. – Как поздно ты собираешься ложиться спать? – поинтересовалась Элис, когда мои ногти заблестели кроваво-красным цветом. Мое настроение ничуть ее не смущало. – Допоздна я сидеть не собираюсь. Мне завтра в школу. Элис надулась. – И вообще, где именно я буду спать? – Я смерила взглядом диван: коротковат. – Неужели ты не могла просто присмотреть за мной у меня дома? – Тогда какой же это был бы девичник? – отчаянно потрясла головой Элис. – Спать ты будешь в комнате Эдварда. Я вздохнула. Его черный кожаный диван был и впрямь длиннее этого. Вообще-то, золотистый ковер в его комнате, пожалуй, достаточно толст, чтобы устроиться прямо на нем. – Можно мне, по крайней мере, поехать домой за вещами? Элис ухмыльнулась. – Они уже здесь. – А по телефону я могу позвонить? – Чарли знает, где ты. – Я вовсе не Чарли собиралась звонить. – Я нахмурилась. – Похоже, мне придется отменить кое-какие планы. Элис хмыкнула. – Насчет этого я не уверена. – Элис! – громко заскулила я. – Да ладно тебе! – Ну хорошо, – ответила она, выскакивая из комнаты. Через секунду Элис вернулась, держа в руке сотовый телефон. – Он не запретил этого напрямую… – пробормотала она себе под нос, передавая мне мобильник. Я набрала номер Джейка, надеясь, что сегодня вечером он не бегает по лесу с друзьями. Мне повезло – Джейк сам взял трубку: – Алло? – Привет, Джейк! Это я. Мгновение Элис наблюдала за мной бесстрастным взглядом, потом повернулась и села рядом с Розали и Эсми на диван. – Привет, Белла, – ответил Джейкоб и вдруг насторожился. – Что случилось? – Ничего хорошего. Оказывается, я все же не смогу приехать в субботу. Джейк помолчал. – Чертов кровосос! – наконец пробормотал он. – Я думал, он уезжает. Неужели тебе нельзя заняться своими делами, когда его нет? Или он тебя в гробу запирает? Я засмеялась. – Не вижу ничего смешного. – Я смеюсь, потому что ты почти угадал, – объяснила я. – Но в любом случае, в субботу он будет здесь, так что это не имеет значения. – Значит, он будет охотиться в Форксе? – язвительно спросил Джейк. – Нет. – Я не стала реагировать на его издевку: я и сама злилась почти так же сильно, как Джейк. – Он уехал раньше. – Вот как. Ну тогда приезжай сейчас! – воскликнул Джейк. – Еще не поздно. Или я заеду за тобой. – Не могу. И я не дома, – призналась я. – Меня вроде как взяли в плен. Джейкоб замолчал, обдумывая сообщение, а потом зарычал: – Мы придем и освободим тебя, – бесстрастно пообещал он, невольно перейдя на «мы». По спине пробежал холодок, но я ответила шутливым тоном: – Соблазнительное предложение. Меня здесь пытали – Элис накрасила мне ногти на ногах. – Я не шучу. – Расслабься. Они просто стараются обеспечить мою безопасность. Джейк опять зарычал. – Я понимаю, что это глупо, но ведь они от всей души. – Души! – фыркнул он. – Извини, что не удастся встретиться в субботу. Мне пора ложиться спать, но я скоро тебе позвоню. – Уверена, что они тебе позволят? – ядовито поинтересовался он. – Не совсем, – вздохнула я. – Спокойной ночи, Джейк. – Пока. Элис внезапно оказалась рядом со мной, но я уже набирала новый номер. – Вряд ли он взял телефон с собой, – сказала она, увидев, кому я звоню. – Я оставлю сообщение. После четырех гудков включился автоответчик: приветствия не было. – Ну я тебе задам, – медленно произнесла я, делая ударение на каждом слове. – Я тебе такое устрою! По сравнению с тем, что тебя ждет дома, злые медведи гризли покажутся белыми и пушистыми. Я рывком захлопнула телефон и положила его в протянутую руку Элис: – Теперь все. – А мне нравится держать тебя в плену, – ухмыльнулась Элис. – Я иду спать! – заявила я и двинулась к лестнице. Элис пошла следом. – Элис, – вздохнула я, – не бойся, не убегу. Если бы мне это пришло в голову, ты бы узнала, а если бы я попробовала, ты бы меня поймала. – Я просто покажу, где твои вещи, – с невинным видом заявила она. Комната Эдварда была в самом конце коридора на третьем этаже – не заблудишься, даже если плохо знаешь огромный дом. Однако включив свет, я замерла в недоумении: неужели ошиблась дверью? Элис захихикала. Я быстро поняла, что дверью не ошиблась: комната та же самая, просто в ней переставили мебель. Диван отодвинули к стене, а музыкальный центр приткнули к полкам с СД, чтобы освободить место для гигантской кровати в центре комнаты. Южная стена, целиком из стекла, отражала всю комнату, словно в зеркале, придавая ей еще более нелепый вид. Все было подобрано в тон: покрывало цвета темного золота, чуть светлее стен; металлическая черная рама кровати прихотливо изогнута в узоры. Металлические розы вились вокруг высоких шестов, переплетаясь над головой. Моя аккуратно сложенная пижама лежала на кровати рядом с туалетными принадлежностями. – Что за черт? – выдавила я, заикаясь. – Неужели ты думала, что он заставил бы тебя спать на диване? Я пробормотала нечто неразборчивое, решительно подошла к кровати и схватила свои вещи. – Не буду тебя смущать своим присутствием, – засмеялась Элис. – Увидимся утром. Я почистила зубы, переоделась в пижаму, схватила пуховую подушку с гигантской постели и перетащила золотистое покрывало на диван. Конечно же, я вела себя очень глупо, но мне наплевать. Дарить «порше» в качестве взятки и покупать огромную двуспальную кровать в дом, где никто не спит, – это уже слишком! Я выключила свет и свернулась на диване. Интересно, смогу ли я уснуть в таком взвинченном состоянии? В темноте стеклянная стена перестала быть зеркалом, увеличивающим размер комнаты вдвое. За окном лунный свет горел на облаках. Когда глаза привыкли к темноте, я увидела рассеянное сияние на верхушках деревьев и отсветы на поверхности реки. Я смотрела на серебристый свет и ждала, когда веки начнут закрываться. В дверь легонько постучали. – Элис, ну что еще? – прошипела я, тут же ощетинившись: представляю, как она развеселится, увидев, где я сплю! – Это я, – тихо сказала Розали, приоткрыв дверь, чтобы лунный свет упал на ее идеальные черты. – Можно войти?
Глава седьмая Несчастливый конец
Розали нерешительно помедлила в дверях. – Конечно, – ответила я. От удивления мой голос прозвучал на октаву выше. – Заходи. Я села, сдвинувшись на краешек дивана, чтобы освободить место. Сердце екнуло, когда единственный не жаловавший меня член семейства Калленов молча сел рядом со мной. Я попыталась сообразить, зачем Розали пришла ко мне, но ничего путного в голову не приходило. – Ничего, если мы немного поболтаем? – спросила Розали. – Ведь я тебя не разбудила? Она перевела взгляд на незаправленную кровать и обратно на диван. – Нет, я не спала. Давай поболтаем, почему бы нет. Интересно, слышит ли Розали нотки тревоги в моем голосе? Для меня они звучат вполне отчетливо. Розали рассмеялась – словно колокольчики зазвенели. – Он так редко оставляет тебя одну, – сказала она. – Я подумала, что мне не стоит упускать подобный шанс. Что же Розали хотела сказать такого, чего не могла говорить при Эдварде? Мои руки нервно теребили краешек одеяла. – Пожалуйста, не подумай, что я лезу не в свое дело. – Голос Розали звучал мягко и почти умоляюще. Она сложила руки на коленях и говорила, не поднимая взгляда. – Я наверняка сильно тебя обидела в прошлом, и мне не хотелось бы сделать это снова. – Не переживай, Розали. Я не обидчивая. О чем ты хотела поговорить? Она снова засмеялась – на этот раз почему-то смущенно. – Хотела рассказать, почему я думаю, что тебе лучше остаться человеком – почему на твоем месте я бы осталась человеком. Розали улыбнулась, позабавленная моим ошеломленным видом, а потом вздохнула. – Эдвард никогда не говорил тебе, как это получилось? – спросила она, показывая на свое прекрасное бессмертное тело. Я медленно кивнула и посерьезнела. – Он сказал, это было похоже на то, что случилось со мной в Порт-Анджелесе, только тебя спасти оказалось некому. – Меня передернуло от воспоминаний. – И это все, что он тебе рассказал? – Да, – недоуменно подтвердила я. – А разве было что-то еще? Розали посмотрела на меня и улыбнулась – горькой, но все равно прекрасной улыбкой. – Это далеко не все, что было. Она отвернулась к окну, и я молча ждала продолжения. Кажется, Розали пыталась взять себя в руки. – Белла, хочешь знать, что со мной произошло? У этой истории несчастливый конец, но ведь все наши истории такие. Если бы они заканчивались счастливо, то мы бы уже давно лежали в гробу. Я кивнула, хотя меня испугала горечь в ее голосе. – Белла, я жила в мире, очень непохожем на твой. В то время, в тысяча девятьсот тридцать третьем, мир людей был гораздо проще. Мне исполнилось восемнадцать, и я была красавица. И ни в чем не знала недостатка. Розали смотрела в окно, на серебристые облака, и ее мысли витали где-то далеко. – Я родилась во вполне зажиточной семье. Отец работал в банке – теперь я понимаю, что он этим очень гордился. Считал свою обеспеченность наградой за талант и упорный труд, не признавая, что ему просто повезло. Тогда я все это принимала как должное. У нас дома Великая депрессия казалась не более чем досадными слухами. Конечно, я видела бедняков, тех, кому не повезло. Но отец считал, что они сами навлекли на себя все несчастья, и я ему верила. Мать занималась домом и детьми – кроме меня было еще два младших брата, но именно во мне она души не чаяла. В то время я не понимала – лишь смутно чувствовала, что родители недовольны жизнью, хотя имели больше многих. Но им было мало. Они хотели выбиться в люди, так сказать, подняться по социальной лестнице. И моя красота пришлась очень кстати: они видели в ней то, чего не видела я. В отличие от родителей я на жизнь не жаловалась и обожала себя такой, какая была. Мне нравилось, что лет с двенадцати, куда бы я ни пошла, мужчины всегда провожали меня взглядом. Подружки завистливо вздыхали, прикасаясь к моим волосам. Мать мной гордилась, а отец любил покупать мне нарядные платья. Я знала, чего хочу от жизни, и ничто не мешало мне получить желаемое. Я хотела, чтобы меня любили и мной восхищались. Хотела роскошную, изысканную свадьбу, где все жители города будут смотреть, как отец ведет меня к алтарю, и ахать, восторгаясь моей неземной красотой. Белла, я жить не могла без обожания. Глупая, недалекая и самодовольная девчонка! – Розали улыбнулась, позабавленная собственной оценкой. – Под влиянием родителей я мечтала и о материальных радостях жизни: о большом богатом доме, который будет убирать прислуга, и о современной кухне, где кто-то будет готовить для меня. Говорю же, очень недалекая девчонка. Молоденькая и совсем глупая. И я не видела никаких причин, почему бы мне не получить желаемое. Некоторые желания были более осмысленны. Особенно одно. Мою лучшую подругу звали Вера. Она рано вышла замуж, всего в семнадцать лет, причем за человека, который бы ни за что не понравился моим родителям в качестве жениха – за столяра. А через год у Веры родился сын – прелестный малыш с ямочками на щеках и черными завитками волос. Первый раз в жизни я действительно кому-то позавидовала. Розали как-то странно посмотрела на меня. – Тогда были другие времена. В твоем возрасте я уже чувствовала себя готовой ко взрослой жизни. Мне хотелось завести собственного малыша. Хотелось иметь дом и мужа, который будет целовать меня, возвращаясь с работы, – все, как у Веры. Только мой дом будет не таким, как у нее… Невероятно трудно вообразить себе мир, в котором выросла Розали! Для меня ее рассказ звучал скорее как сказка, чем как реальная история. С некоторым удивлением я осознала, что мир Розали очень похож на тот мир, который знал Эдвард, когда был человеком. Мир, в котором он вырос. Розали на мгновение замолчала, и я задумалась: а если мой мир кажется Эдварду таким же странным, каким выглядит для меня мир Розали? Розали вздохнула и продолжила рассказ – ностальгии в ее голосе не осталось. – В Рочестере всем заправляла одна семья, и фамилию они носили весьма подходящую – Кинг. Банк, где работал мой отец, принадлежал Ройсу Кингу – как и почти половина всех остальных доходных предприятий в городе. И именно в банке меня впервые увидел его сын, Ройс Кинг Второй. – Губы Розали искривились, и она произнесла это имя сквозь зубы. – Он собирался вступить во владение банком и начал приходить в различные отделы. Через два дня мать очень удачно забыла дать отцу обед с собой и велела мне отнести его. Я помню, что удивилась, когда мать заставила меня надеть прозрачную белую блузку и уложить волосы – всего лишь для того, чтобы сбегать в банк. – Розали невесело рассмеялась. – Я не обратила особого внимания на Ройса: на меня глазели все. Однако в тот вечер кто-то впервые прислал мне букет роз. Каждый вечер, пока Ройс ухаживал за мной, он посылал мне розы. В моей комнате их скоро стало некуда ставить. Дошло до того, что когда я выходила из дома, от меня пахло розами. Ройс был к тому же красавчик: волосы светлее моих и бледно-голубые глаза. Он сказал, что мои глаза похожи на фиалки, и с тех пор вместе с розами стали приносить фиалки. Мои родители, мягко говоря, не возражали: они получили именно то, что хотели. И мне казалось, что Ройс – это именно то, чего я хотела. Сказочный принц, который сделает меня принцессой. Исполнит все мои мечты – да и как же иначе? Мы обручились, хотя знали друг друга всего пару месяцев. Мы не так уж много времени проводили вместе. Ройс говорил, что у него много работы, а когда мы бывали вместе, то он обожал, чтобы все на нас смотрели. Мне это тоже нравилось. Было много вечеринок, танцев и нарядных платьев. Для человека по фамилии Кинг любая дверь открывалась настежь; его все принимали с распростертыми объятиями. Свадьбу откладывать не стали. Затевалось роскошное торжество – все так, как я и хотела. Я была безумно счастлива. Приходя в Вере, я больше ей не завидовала, а жалела, мечтая о собственных светловолосых малышах, играющих на огромных лужайках поместья Кингов. Розали внезапно замолчала и стиснула зубы. Это привело меня в чувство, и я поняла, что ужасная часть истории приближается. Как Розали и обещала, счастливого конца не будет. Может, поэтому в Розали гораздо больше горечи, чем в остальных: ведь она почти получила то, что хотела, прежде чем перестала быть человеком. – В тот вечер я зашла в гости к Вере, – прошептала Розали. Лицо у нее было гладкое, как мрамор, и такое же твердое. – Ее маленький Генри был просто прелесть: все время улыбался, на щечках ямочки – он только научился сидеть. Когда я уходила, Вера проводила меня до дверей, держа сына на руках, а муж шел с ней рядом, обхватив за талию. Он поцеловал Веру в щеку, думая, что я не вижу. Мне этот поцелуй не понравился. Ройс целовал меня как-то по-другому… не так нежно… Я отмахнулась от этой мысли. Ройс – мой принц. И когда-нибудь я стану королевой. В лунном свете плохо видно, однако мне показалось, что белоснежное лицо Розали побледнело еще больше. – На улице стемнело, включили фонари. Я даже не думала, что уже так поздно. – Розали продолжала рассказывать едва слышным шепотом. – А еще холодно. Очень холодно для конца апреля. Свадьба должна была состояться через неделю, и по дороге домой я переживала за погоду – это я очень хорошо помню. Я помню все, что случилось в тот вечер, каждую мелочь. Я так цеплялась за эти воспоминания… в самом начале. Тогда я больше ни о чем думать не могла. Вот и запомнила все это, хотя столько приятных воспоминаний совсем стерлись… Она вздохнула и снова зашептала: – Да, я за погоду переживала… хотела, чтобы свадьба состоялась непременно на улице. До дома оставалось всего несколько кварталов, когда я услышала их – несколько мужчин под сломанным фонарем слишком громко смеялись. Пьяные. Я пожалела, что не позвонила отцу и не попросила встретить меня: так близко от дома провожатый казался излишним. А потом он позвал меня по имени. «Роза!» – закричал он, и остальные глупо захохотали. Я и не заметила, что пьянчужки хорошо одеты: это был Ройс с дружками; все – сыновья богатых родителей. «А вот и моя Розочка!» – закричал Ройс и засмеялся так же глупо, как и остальные. – «Ты опаздываешь. Мы замерзли, ты нас заставила слишком долго ждать». Никогда раньше я не видела его пьяным. Время от времени, на вечеринках, он выпивал пару бокалов. Говорил, что не любит шампанского. Я не подозревала, что он предпочитал кое-что покрепче. У него появился новый приятель, – друг какого-то друга приехал из Атланты. «Ну что, Джон, говорил же я тебе! – завопил довольный Ройс, хватая меня за руку и притягивая к себе. – Разве она не лучше всех твоих персиков из Джорджии?» Тот, кого он назвал Джоном, был загорелым и черноволосым. Он оглядел меня, словно кобылу на торгах. «Трудно сказать, – протянул он с южным акцентом. – Все закрыто одеждой». Они засмеялись, и Ройс смеялся вместе с ними. Вдруг он рванул с меня жакет – который сам же мне и подарил. Медные пуговицы посыпались градом и разлетелись по мостовой. «Роза, покажись-ка!» – Ройс снова засмеялся и сорвал с меня шляпку. Шпильки вырвали мне волосы с корнем, и я вскрикнула от боли. Кажется, парням понравилось – понравилось, как я кричу от боли… Розали вдруг посмотрела на меня, словно только что вспомнила о моем присутствии. Мое лицо наверняка было таким же белым, как у нее – а то и зеленым. – Не стану заставлять тебя выслушивать остальное, – тихо сказала она. – Они оставили меня на улице и ушли, все еще смеясь. Подумали, что я умерла. Дразнили Ройса, говорили, что ему придется поискать новую невесту. Он засмеялся. Ответил, что сначала ему придется научиться терпению. Я лежала на дороге и ждала смерти. Дрожала от холода и удивлялась, что замечаю это – ведь боль заслоняла все. Пошел снег, а я все не умирала. Я молила о смерти: чтобы она пришла и прекратила мои мучения, а смерть все медлила… Меня нашел Карлайл. Почуял запах крови и решил выяснить в чем дело. Я помню, что немного злилась на его попытки привести меня в чувство. Мне никогда не нравился доктор Каллен, его жена и ее брат – Эдвард тогда притворялся братом Эсми. Я огорчалась, что они все красивее меня, особенно мужчины. Но Каллены нечасто бывали в обществе, поэтому я видела их всего пару раз. Я подумала, что умерла, когда Карлайл поднял меня с земли и побежал – с такой скоростью, словно мы летели по воздуху. А боль все не уходила… А потом я оказалась в ярко освещенной, теплой комнате. Сознание плыло, и я была рада, что боль притупляется. Вдруг что-то острое врезалось в тело: в горло, запястья, лодыжки. Я в панике закричала. Подумала, что Карлайл хотел меня помучить. Внутри разгорелся огонь, и я больше ни о чем не могла думать. Умоляла Карлайла убить меня. Когда Эсми и Эдвард пришли домой, их я тоже умоляла убить меня. Карлайл сидел рядом со мной. Держал за руку и извинялся, обещал, что боль пройдет. Он рассказал мне обо всем, и иногда я прислушивалась к его словам. Рассказал, кто он такой на самом деле и в кого превращаюсь я. Его словам я не поверила. Он извинялся каждый раз, когда я кричала. Эдварду это все не понравилось. Помню, как они обсуждали меня. Иногда я переставала кричать: что толку? Кричи не кричи – легче не становится. «Карлайл, о чем ты только думал? – говорил Эдвард. – Ведь это же Розали Хейл!» Розали безупречно изобразила раздраженный голос Эдварда. – Мне не понравилось, как он произнес мое имя – как-то неприязненно произнес. «Не мог же я позволить ей умереть, – тихо ответил Карлайл. – Это было бы слишком – слишком ужасно, слишком большая потеря». «Понимаю», – сказал Эдвард – как мне показалось, с презрением. Я разозлилась. Ведь тогда я еще не знала, что Эдвард мог заглянуть в голову Карлайла. «Это было бы слишком ужасно. Я не мог ее оставить», – шепотом повторил Карлайл. «Разумеется, не мог!» – согласилась Эсми. «Люди умирают каждую минуту, – жестко напомнил ему Эдвард. – Тебе не кажется, что ее очень легко узнать? Кингам придется организовать тщательные поиски – хотя никто не заподозрит этого поганца», – прорычал он. Я обрадовалась, когда поняла, что они знают о вине Ройса. Тогда я еще не понимала, что все уже почти закончилось: ко мне возвращались силы, и именно поэтому я могла сосредоточиться на разговоре. Боль уходила из кончиков пальцев. «Ну и что мы с ней будем делать?» – спросил Эдвард – как мне показалось, с отвращением. Карлайл вздохнул: «А это уж пусть она сама решает – может быть, захочет пойти своей дорогой». Хотя я не вполне поверила тому, что он мне рассказал, его слова привели меня в ужас. Моя жизнь окончена и обратного пути нет. И мысль об одиночестве была невыносима… Боль, наконец, отступила, и они опять объяснили мне, кем я стала. В этот раз сомнений не оставалось. Я почувствовала жажду, кожа затвердела, а глаза покраснели. Я была настолько самовлюбленная, что, впервые посмотрев на себя в зеркало, обрадовалась: настоящая красавица, несмотря на красные глаза, – со смехом сказала Розали. – Понадобилось время, чтобы я поняла, виной всему была моя внешность и красота – это проклятье. И тогда я захотела быть… ну, не уродиной, а просто обыкновенной девушкой – как Вера. Чтобы мне позволили выйти замуж за того, кто меня любит, и родить прелестных малышей. Ведь именно этого я всегда и хотела. Разве это так много? Розали задумчиво молчала – может быть, опять забыла о моем присутствии? Но потом она улыбнулась с торжествующим видом: – А ведь я почти так же чиста, как и Карлайл. Грехов на мне меньше, чем на Эсми. И в тысячу раз меньше, чем на Эдварде. Я никогда не пробовала человеческую кровь, – с гордостью заявила она. Интересно, в каком это смысле «почти» так же чиста? Розали верно истолковала мой озадаченный вид: – Я убила пятерых, – удовлетворенно призналась она. – Трудно назвать их людьми. Но я действовала очень аккуратно, чтобы обойтись без кровопролития: знала, что не смогу устоять, а мне ни за что не хотелось пробовать их на вкус. Ройса я оставила напоследок. Надеялась, он услышит о смерти своих дружков и поймет, что я приду за ним. Надеялась, что страх сделает его конец еще ужаснее. По-моему, мне это удалось. Когда я его настигла, он прятался в комнате без окон за толстенной металлической дверью, охраняемой снаружи вооруженной стражей. Ой, на мне семь убийств, – поправилась она. – Про охранников-то я и забыла. На них ушло не больше секунды. Я вела себя слишком театрально. Как ребенок, ей-богу. Надела свадебное платье, которое специально украла. Увидев меня, Ройс завопил. Той ночью он много кричал. Я очень правильно поступила, отложив визит к нему напоследок: мне было легче держать себя в руках и делать все медленно… Внезапно замолчав, Розали виновато посмотрела на меня. – Извини. Ведь я тебя напугала, да? – Нет, ничего, – соврала я. – Я слишком увлеклась. – Ерунда, все в порядке. – Странно, что Эдвард не рассказал тебе всю историю целиком. – Он не любит говорить о других: считает, что выдает их секреты, поскольку слышит гораздо больше, чем ему хотят рассказать. Она улыбнулась и покачала головой. – Пожалуй, я слишком плохо о нем думала. Ведь он вполне приличный парень, верно? – Лично я всегда так считала. – Оно и видно. – Розали вздохнула. – Белла, я ведь и к тебе была несправедлива. Эдвард не говорил тебе почему? Или решил, что это слишком личное? – Он сказал, это потому, что я человек. Сказал, что тебе тяжелее, когда кто-то посторонний знает вашу тайну… Мелодичный смех Розали прервал меня на полуслове. – Вот теперь я действительно чувствую себя виноватой. Эдвард относится ко мне гораздо лучше, чем я того заслуживаю. – Смеющаяся Розали выглядела дружелюбнее, словно сняла маску, которую всегда надевала в моем присутствии. – Ох, и врунишка же он! – Эдвард мне соврал? – насторожилась я. – Ну, не то чтобы соврал, но утаил часть правды. То, что он сказал тебе, правда, причем сейчас даже правдивее, чем раньше. Хотя в то время… – Розали запнулась и нервно хихикнула. – Стыдно признаться. Видишь ли, поначалу я ревновала, потому что ему нужна была ты, а не я. От этих слов по спине пробежал холодок страха. В серебристом лунном свете Розали выглядела просто красавицей. Куда уж мне до нее! – Но ведь ты любишь Эмметта… – пробормотала я. Розали помотала головой. – Да нет, в этом смысле Эдвард меня никогда не интересовал. Эдварда я люблю как брата, но с первого же момента нашего знакомства он меня раздражал. Видишь ли… я так привыкла, что все обращают на меня внимание. А Эдварда я нисколько не интересовала. Вначале меня это злило и обижало. Но он никогда никем не интересовался, так что вскоре я успокоилась. Даже когда мы встретились с семейством Тани в Денали – а там одни девчонки! – Эдвард ни на кого не положил глаз. А потом он встретил тебя. – Розали посмотрела на меня недоумевающим взглядом. Я слушала вполуха, думая об Эдварде, Тане и всех ее девчонках, и невольно стиснула зубы. – Белла, я вовсе не хочу сказать, что ты некрасивая, – сказала Розали, неверно истолковав мое выражение лица. – Я просто имела в виду, что Эдвард считает тебя более привлекательной. А я так тщеславна, что меня это задело. – Но ты сказала «поначалу». А теперь… то есть сейчас тебя это больше не задевает? Ты ведь не хуже меня знаешь, что ты самая красивая на свете. Я засмеялась: ведь это же абсолютно очевидно! Странно, что Розали требуются подтверждения. Розали улыбнулась: – Спасибо, Белла. Нет, меня это больше не задевает. Эдвард всегда был немного странный. – Но ты же меня все равно не любишь, – прошептала я. Ее улыбка погасла: – Извини. Мы помолчали, но похоже, Розали не собиралась ничего добавить. – Может, скажешь почему? Я что-то не так сделала?.. А если Розали злится на меня за то, что я подвергаю опасности ее семью – и Эмметта? Раз за разом. Сначала Джеймс, а теперь Виктория… – Нет, ничего такого ты не сделала, – пробормотала она. – Пока еще не сделала. Я в недоумении уставилась на нее. – Белла, ну как ты не понимаешь? – В голосе Розали вдруг зазвучало больше страсти, чем тогда, когда она рассказывала свою историю с несчастливым концом. – У тебя уже есть все! У тебя впереди целая жизнь – все, чего я хотела бы. А ты собираешься от этого отказаться. Неужели ты не видишь, что я бы отдала все на свете, чтобы поменяться с тобой местами? У тебя есть выбор, которого не было у меня, а ты выбираешь не то, что надо! Я растерялась. Розали посмотрела на меня долгим взглядом, и потихоньку огонь в ее глазах погас. Она внезапно смешалась. – Ну вот, а я была так уверена, что мне удастся сохранить спокойствие. – Розали покачала головой. – Просто сейчас это сложнее, чем тогда, когда мною двигало только тщеславие. Она замолчала, не сводя глаз с луны. Я не сразу решилась прервать молчание. – Ты бы лучше относилась ко мне, если бы я решила остаться человеком? Розали посмотрела на меня, слегка улыбаясь. – Может быть. – Но ведь у тебя все же получился достаточно счастливый конец, – напомнила я. – Ты нашла Эмметта. – Я получила половину. – Она усмехнулась. – Ты ведь знаешь, я спасла Эмметта из лап медведя, который его чуть не задрал, и принесла домой, к Карлайлу. А как ты думаешь, почему я не дала медведю съесть Эмметта? Я пожала плечами. – У него такие темные кудри… и на щеках ямочки, их было видно даже на искаженном от боли лице… странное выражение невинности, неуместное для взрослого мужчины… Он напомнил мне маленького Генри, сына Веры. Я не хотела, чтобы он умер – не хотела этого так сильно, что эгоистично попросила Карлайла изменить Эмметта для меня, хотя и ненавижу такую жизнь. Мне повезло больше, чем я того заслуживала. Именно о таком мужчине я бы и попросила, если бы знала, о чем просить. Эмметт как раз тот, кто мне нужен. И, как ни странно, я ему тоже нужна. Здесь все получилось лучше, чем я могла бы надеяться. Но у нас никогда не будет прибавления в семействе. Я никогда не буду сидеть на крылечке рядом с поседевшим Эмметтом в окружении наших внуков. Ее улыбка потеплела. – Тебе это странно слышать, правда? В некоторых отношениях ты человек более зрелый, чем я была в свои восемнадцать. А вот кое в чем другом… есть многое, о чем ты вряд ли серьезно задумывалась. Ты слишком молода, чтобы знать, чего захочешь через десять или пятнадцать лет. И слишком молода, чтобы отказаться от всего этого, не подумав как следует. Белла, с такими серьезными решениями не стоит торопиться. Розали потрепала меня по голове, однако этот жест не показался мне снисходительным. Я вздохнула. – Просто поразмысли над этим немного. Если это произойдет, назад ничего не вернешь. Для Эсми детей заменили мы… А Элис ничего не помнит о своей человеческой жизни, поэтому не может по ней тосковать… А вот ты будешь помнить. Ты слишком от многого отказываешься. «И еще больше получаю взамен», – подумала я, но вслух ничего не сказала. – Спасибо, Розали. Мне приятно, что я лучше понимаю… лучше знаю тебя. – Извини, что я так ужасно вела себя с тобой. – Розали ухмыльнулась. – Постараюсь исправиться. Я тоже ухмыльнулась. Друзьями мы пока не стали, но я уверена, что Розали не всегда будет относиться ко мне с неприязнью. – Ладно, теперь спи. – Сдерживая улыбку, Розали бросила взгляд на кровать. – Я знаю, ты злишься за свой домашний арест, но не ругай Эдварда слишком сильно, когда он вернется. Эдвард ужасно боится оставлять тебя одну, потому что очень любит – ты даже не представляешь как. – Розали встала и молча скользнула к дверям, словно привидение. – Спокойной ночи, Белла, – прошептала она, закрывая за собой дверь. – Спокойной ночи, Розали, – пробормотала я, опоздав на секунду. После такого разговора я долго не могла уснуть. А когда все-таки уснула, мне приснился кошмар. Я ползла по темным, холодным камням мостовой на незнакомой улице, оставляя за собой кровавый след. Сверху сыпал снежок. Призрачный ангел в длинной белой одежде неприязненно наблюдал за мной. На следующее утро Элис отвезла меня в школу. По дороге я мрачно смотрела в окно, чувствуя себя невыспавшейся, что только усиливало раздражение, вызванное насильственным лишением свободы. – Сегодня вечером мы съездим в парк или еще куда-нибудь, – пообещала Элис. – Здорово будет, правда? – Лучше запри меня в подвале, – предложила я. – Какой смысл сластить пилюлю? Элис нахмурилась. – Эдвард заберет «порше» обратно. Я не справилась с заданием: предполагалось, что ты весело проведешь время. – Ты не виновата, – пробормотала я. Надо же, виноватой себя чувствовала я! – Увидимся за обедом. Я потащилась на английский. Без Эдварда день наверняка будет невыносим. Первый урок я просидела насупившись, прекрасно понимая, что веду себя глупо. Когда зазвенел звонок, я неохотно встала. Майк уже стоял возле двери, придерживая ее для меня. – В эти выходные Эдварда не будет? – дружелюбно спросил он, когда мы вышли под моросящий дождик. – Не будет. – Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером? Неужели Майк до сих пор на что-то надеется? – Не могу. Я ночую у подружки, – проворчала я. Майк бросил на меня странный взгляд, пытаясь понять мое настроение. – У какой… На стоянке позади нас раздался громкий рев. Все в изумлении уставились на рычащий черный мотоцикл, который, взвизгнув шинами, затормозил возле тротуара. Мотор продолжал рычать. Джейкоб торопливо помахал мне рукой. – Белла, бегом! – закричал он, перекрикивая рев мотора. О чем это он? Я остановилась. Потом быстро глянула на Майка. В моем распоряжении всего лишь несколько секунд. На что готова пойти Элис, чтобы задержать меня при свидетелях? – Скажи, что я заболела и ушла домой, ладно? – попросила я Майка внезапно зазвеневшим голосом. – Ладно, – пробормотал он. Я торопливо чмокнула его в щеку. – Спасибо, Майк! С меня причитается! – крикнула я уже на бегу. Ухмыляющийся Джейкоб рванул стартер. Я запрыгнула на заднее сиденье, крепко обхватив Джейка руками за пояс. Краем глаза я заметила Элис: она застыла возле столовой, с горящими от ярости глазами и оскаленными зубами. Я бросила на нее умоляющий взгляд. – Держись! – крикнул Джейк. Я прижалась лицом к его спине, и мы полетели по шоссе. Я знала, что он сбавит скорость, когда мы пересечем границу территории квилетов. Еще немного. Лишь бы Элис не бросилась за мной вдогонку и лишь бы Чарли не увидел нас ненароком… Сразу стало ясно, что мы въехали в безопасную зону: мотоцикл пошел медленнее, а Джейкоб выпрямился и захохотал во все горло. Я открыла глаза. – Прорвались! – закричал он. – Неплохой побег из тюрьмы я тебе устроил, а? – Гениальная идея, – согласилась я. – Я вспомнил, как ты говорила, что ясновидящая пиявка не может предсказать мои действия. Хорошо, что тебе это в голову не пришло, а то бы она не пустила тебя в школу. – Именно поэтому я об этом даже и не думала. Джейкоб торжествующе захохотал. – Чем займемся сегодня? – Неважно! – засмеялась я в ответ. Главное – я на свободе!
Глава восьмая Злость
В конце концов мы опять оказались на пляже и бесцельно побрели вдоль берега. Джейкоб все еще очень гордился своей изобретательностью. – Как ты думаешь, они пойдут тебя искать? – с надеждой поинтересовался он. – Нет, – уверенно заявила я. – Но сегодня вечером мне здорово влетит. Джейк подобрал камешек и швырнул его в воду. – Тогда не возвращайся, – предложил он. – Чарли этому очень обрадуется, – хмыкнула я. – Думаю, возражать он не станет. Я промолчала. Скорее всего, Джейк прав. Я скрипнула зубами: ужасно несправедливо, что Чарли так явно предпочитает моих квилетских друзей. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что на самом деле мне приходится выбирать между вампирами и оборотнями? – Ну, какие тут у вас стряслись чрезвычайные происшествия? – без всякой задней мысли поинтересовалась я. Джейкоб встал как вкопанный и ошеломленно уставился на меня сверху вниз. – Ты чего? – не поняла я. – Это же шутка. – Шутка, говоришь… – Джейкоб отвел взгляд. Я ждала, пока мы пойдем дальше, но Джейк, похоже, задумался. – У вас действительно что-то стряслось? – спросила я. Джейкоб хмыкнул. – Я уже и забыл, каково это, когда никто не знает, что у тебя в голове. Здесь все известно всем. Несколько минут мы молча шли по пляжу. – Так что случилось? – не выдержала я. – Что именно в твоей голове стало известно всем? Он помолчал, словно решая, что можно мне рассказать. – С Квилом случился импринтинг, – со вздохом сообщил Джейкоб. – Это уже третий случай. Все остальные забеспокоились: может, это происходит чаще, чем говорится в легендах. – Он молча уставился мне прямо в глаза, сосредоточенно нахмурившись. – Что ты на меня так смотришь? – смущенно спросила я. Джейк вздохнул. – Так, ничего. И снова пошел по пляжу. Естественным жестом, словно даже не замечая этого, он взял меня за руку. Мы молча шли по усыпанному галькой берегу. Интересно, как мы смотримся, идя по пляжу рука об руку – наверняка как влюбленная парочка. Может, не стоит этого делать? Но ведь с Джейком мы всегда так ходили… Чего уж теперь возмущаться. – А почему импринтинг Квила вызвал такое волнение? – спросила я, не дождавшись продолжения истории. – Потому что он самый молодой среди вас? – Да нет, причем здесь это. – Тогда что? – Так, еще одна штучка из легенд… Когда мы наконец перестанем удивляться тому, что все легенды – чистая правда? – пробормотал он себе под нос. – Ты мне расскажешь, в чем дело? Или я должна сама догадаться? – Сама ты в жизни не догадаешься. Ты ведь знаешь, что Квил у нас совсем недавно. Поэтому он нечасто бывал у Эмили. – Неужели он тоже на Эмили… – ахнула я. – Да нет! Говорю же, ты сама ни за что не сообразишь. К Эмили приезжали в гости две племянницы… и Квил познакомился с Клэр. Джейкоб замолчал. Я на минутку задумалась. – Эмили не хочет, чтобы ее племянница дружила с оборотнем? Это уже просто ханжество с ее стороны, – сказала я. Хотя именно Эмили могла бы к этому так отнестись. Я снова вспомнила длинные шрамы, изуродовавшие ее лицо и протянувшиеся вниз по правой руке. Всего один раз Сэм не сдержался, когда Эмили оказалась слишком близко. Один-единственный раз… Я видела, с какой болью Сэм смотрел на то, что натворил. Можно понять Эмили, которая хочет защитить свою племянницу. – Да хватит тебе гадать! Дело вовсе не в этом. Эмили совсем не против оборотня, просто, ну, рановато еще. – В каком смысле «рановато»? Джейкоб пристально посмотрел на меня прищуренными глазами. – Только не торопись с выводами, ладно? Я настороженно кивнула. – Клэр всего два года, – сказал Джейкоб. Пошел дождь. В лицо ударили капли, и я несколько раз моргнула. Джейкоб молча ждал. Он, как обычно, был без куртки. Дождь оставлял темные пятна на его черной футболке и капал на растрепанную шевелюру. Джейк наблюдал за мной с непроницаемым выражением лица. – Квил… влюбился… в двухлетнюю девочку? – наконец выдавила я. – Такое случается, – пожал плечами Джейк. Наклонился, поднял еще один камешек и швырнул его в залив. – Так говорят легенды. – Но она же совсем ребенок! Джейкоб посмотрел на меня с мрачным удивлением. – А Квил не стареет, – напомнил он мне язвительным тоном. – Ему всего лишь придется потерпеть пару десятков лет. – Даже не знаю, что сказать… Я изо всех сил пыталась не судить слишком строго, но, честно говоря, это известие привело меня в ужас. До сих пор к оборотням у меня не было никаких претензий – после того, как я убедилась, что напрасно подозревала их в убийствах. – Ты его осуждаешь, – сказал Джейкоб. – По лицу видно. – Извини, – пробормотала я. – Просто в голове не укладывается… – Все совсем не так, как ты думаешь. – Джейкоб заступился за друга с неожиданным пылом. – Я видел, каково это – его глазами. Ничего романтического в этом нет – во всяком случае сейчас. – Джейкоб втянул в себя воздух, пытаясь подобрать слова. – Это очень трудно объяснить. Любовь с первого взгляда здесь ни при чем. Это больше похоже на… силу тяготения. Когда ты видишь ее, вдруг оказывается, что тебя притягивает не земля, а она. И в мире нет ничего важнее нее. И для нее ты сделаешь все на свете, станешь кем угодно… Станешь тем, кто ей нужен: защитником, любовником, другом, братом. Квил будет самым заботливым старшим братом на свете и присмотрит за малышкой лучше некуда. А когда она подрастет и ей понадобится друг, то Квил станет самым понимающим, надежным и верным другом. А потом она повзрослеет, и они будут счастливы, как Эмили и Сэм. – Когда Джейкоб произнес имя Сэма, в его голосе внезапно прорезалась странная горечь. – А разве Клэр не имеет права выбора? – Конечно, имеет. Но почему бы ей не выбрать Квила? Он станет ее второй половинкой. Словно был создан именно для нее. Мы молча шли по пляжу. Я остановилась и бросила камешек в океан. Он упал на берегу, не долетев до воды несколько метров. Джейкоб рассмеялся. – Не всем же быть такими силачами, как некоторые, – пробормотала я. Он вздохнул. – А как ты думаешь, когда это случится с тобой? – тихо спросила я. – Никогда, – без колебаний ответил он. – Но ведь это же не зависит от твоего желания, верно? Джейкоб не ответил. Мы оба невольно замедлили шаг. – Вообще-то, не зависит, – наконец признался он. – Однако нужно сначала заметить ее – ту, которая предназначена для тебя. – И ты думаешь, что если до сих пор ее не заметил, то никогда и не встретишь? – недоверчиво спросила я. – Джейкоб, да ты почти ничего не видел в жизни – я и то больше повидала. – Это верно, – тихо ответил он. И пристально посмотрел на меня. – Белла, я никогда не посмотрю ни на кого другого. Только на тебя. Даже когда я закрываю глаза и пытаюсь представить себе что-то еще, то вижу только тебя. Спроси у Квила и Эмбри. Их это сводит с ума. Я опустила взгляд. Мы остановились. Тишину нарушал лишь грохот прибоя, в котором терялся шелест дождя. – Наверное, мне лучше вернуться домой, – прошептала я. – Нет! – воскликнул он, удивленный таким выводом. Я посмотрела на Джейка: в его глазах теперь горела тревога. – Ведь у тебя же есть целый день! Кровопийца еще не вернулся. Я бросила на него свирепый взгляд. – Я никого не хотел обидеть, – быстро добавил Джейкоб. – Да, у меня есть целый день, но Джейк… Он поднял руки. – Прости, – извинился он. – Я больше не буду. Я буду просто Джейком. Я вздохнула. – Но если ты при этом думаешь… – Не волнуйся за меня. – Он натянуто улыбнулся. – Я знаю, что делаю. Скажи мне, если я тебя огорчаю.
|
|
|
|
|